Айрен боялась увидеть Руэри таким. Она думала, что если это случится, ей и больше никому придётся уничтожить брата. А Айрен не была уверена, что её рука не дрогнет.

Реальность превзошла ожидания во всех смыслах.

Руэри действительно вернулся. И он – иногда – до точности походил на себя. Особенно когда смотрел на неё «так»…. Касался её «так»… Когда, забывшись, почти умолял поцеловать его ещё раз.

Айрен лежала неподвижно, не в силах шевельнуть ни рукой, ни ногой. Отчаяние охватывало её при мысли о том, что это всего лишь иллюзия.

Руэри бросил её сюда. Руэри держал её связанной и собирался убить. Руэри… искал способа унизить её? Или это было что-то ещё?

Айрен не понимала.

Уже под утро она забылась тревожным сном и проспала остаток дня.

***

– Они вас не простят.

Руэри покосился на Сигдху – своего первого помощника, некогда наследника клана Серебряных Вод, а теперь такого же призрака, как и он сам.

Сигдха был моложе Руэри на полгода, но знали они друг друга много лет. Их кровь обагрила камни одной и той же тюрьмы.

Сигдха был сыном младшей наложницы, но отец любил его и его мать так, что завещал младшему сыну возглавить клан. Теперь, повидав немало таких судеб, Руэри понимал, насколько глупым был этот шаг.

Не прошло и года и памятник прежнему князю не успел порости плющом, когда Сигдха отправился за черту следом за ним.

Клан Серебряных Вод возглавил новый король. Но Сигдха был упрям – почти что как его новый господин. Он первым помог Руэри воплотить его план, и армия духов подчинилась им двоим.

– Хватит меня пугать, Си, – тихо ответил Руэри на его слова и поудобней уселся на троне из китовой кости, которым пользовалась прежняя Верховная Королева.

В первый же день переступив порог Зала Королей, Руэри решил, что обязательно сменит интерьер. От отделанных перламутром стен, по которым скользили золотистые солнечные лучи, у него рябило в глазах. Витражи под потолком были устроены так, чтобы стоящий в центре зала перед ликами владык не мог разглядеть их лиц – только сияющие нимбы вокруг голов.

Руэри оценил приём. Он сам когда-то стоял на этом месте и отвечал перед судом. И ещё Руэри вовсе не был уверен, что хочет поступать со своими посетителями, как те, кто занимал королевские места до него.

Сейчас витражи были занавешены плотными пологами, и в зале королей царил мягкий сумрак. Белые подлокотники тронов в таком освещении казались пожелтевшими от времени.

Руэри сидел, подставив руку под щёку, и слушал обвинения, предназначенные скорее для ушей его брата.

– Принцесса Айрен виновна в гибели моей возлюбленной.

– Принцесса Айрен истребила всю мою семью.

– Принцесса Айрен убила моего отца.

– Принцесса Айрен лишила меня руки.

– Принцесса Айрен должна быть проклята.

– Обесчещена.

– Казнена.

«Принцесой» Айрен стала сразу после того, как перестала быть «Верховной королевой». Потому что называть её «отступницей» в присутствии настоящего Отступника было опасно для жизни. Потому что называть её «королевой» в присутствии нового Верховного Короля никто бы не осмелился. Потому что никто из присутствующих не нашёл для неё иных слов.

Руэри слушал молча.

Каждое новое обвинение пронзало грудь раскалённой иглой.

Он помнил, как то же самое говорили про него самого.

И будь на месте Айрен даже кто-то иной, Руэри не хотел бы слышать все эти слова. Тем более больно становилось от того, что речь вели о той, кого он любил больше всех остальных бессмертных и больше всех остальных людей.

– Ты не сможешь долго удерживать их напор, – повторил Си, склонившись ещё ближе к плечу короля.

– Ты решил сменить имя с Ястреба на Горевестника?