– Однако твоё заявление они обязаны принять. – Никак не угомонится Юлиана.

– Не начинай. – Прошу подругу. – Не хочу даже имени его слышать.

Мой муж настолько упал в моих глазах, что ниже просто некуда.

– Дана, как ты не понимаешь?! Этого нельзя так оставлять!

– Я не собираюсь. Завтра позвоню Иконниковой. А там буду делать, что она скажет.

– А почему не сейчас?

– Юлян, ты время видела? Куда звонить? Рабочий день у нормальных людей давно закончился. Она адвокат, а не мой личный охранник двадцать четыре на семь.

– Знаешь, дорогая, после сегодняшнего тебе точно понадобится телохранитель.

Я нисколько не удивлюсь, если Юлиана и телохранителя ко мне приставит. Только сейчас мне настолько всё равно, что спорить с ней я совершенно не хочу. На её телефон приходит сообщение, и подруга отвлекается, оставляя меня в покое. Быстро печатает ответ, а я вижу как на её лице расцветает счастливая улыбка.

– Юлян, ты бы ехала домой. Поздно уже. Ты и Снежку из-за меня одну оставила.

– Во-первых, она не одна. А во-вторых, Снежана уже спит. Богдан только что написал, – отвечает, глядя на экран телефона.

– Вот и поезжай к своему мужу.

– Поеду.

– Сейчас поезжай. – Настаиваю. – Поздно уже.

Юлиана не успевает ничего ответить – звонит телефон. Теперь мой. Смотрю на неизвестный номер и сбрасываю вызов.

– Кто там? – Интересуется подруга.

– Не знаю. Номер не определился. Второй раз звонят.

– Вот! Ещё и неизвестные звонить будут! Собирайся и поехали в полицию!

– Юлиана, я устала и… никуда не хочу ехать. Возможно, это всего лишь новый клиент, а не Аличев. Но разговаривать ни с кем я пока не готова.

Я не просто устала. Я выжата и морально, и физически. Видимо, мой жалкий вид трогает подругу. Она садится рядом и обнимает меня за плечи.

– Даночка, всё будет хорошо. Вот увидишь. Вспомни, ты же сама всегда мне это внушала. Помнишь?

– Помню.

Конечно, помню, как Юлиана вернулась из своей первой поездки с разбитым сердцем. Но, несмотря ни на что, я не переставала её убеждать, что всё у неё будет хорошо. Сейчас она замужем за тем, в кого влюбилась с первого взгляда, и у них растёт чудесная дочь[1].

Тогда как я никогда не смогу взять своего малыша на руки и посмотреть в его глаза. От одной этой мысли хочется выть в голос. Слёзы сами катятся из глаз. Какой бы сильной я не была, свыкнуться с тем, что у меня не будет своего ребёнка, у меня не получается. И, как буду с этим дальше жить, я тоже не знаю.

– Данусь, ну ты чего?

– Юль, я просто хочу развестись. Чтобы никогда больше не видеть и не вспоминать об Аличеве. Мне ничего от него не нужно. Пусть катится ко всем Алёнам, но только оставит меня в покое. Я никогда не прощу ни его, ни того, что из-за него у меня не будет детей.

– Это что ещё за глупости?! Всё у тебя будет. Разведёшься, встретишь хорошего человека и родишь кучу ребятишек.

– Юлиана, ты сама себя слышишь? Мне девять с половиной лет понадобилось, чтобы просто забеременеть. Я не хочу рожать в пятьдесят! – Рыдаю в голос.

– Дана, откуда пятьдесят-то?

– Потому что в ближайшие десять лет, если не больше, я точно не смогу ни на кого смотреть. – Всхлипываю.

Юлиана даёт мне выплакаться. Я едва не засыпаю у неё на плече, как в третий раз звонит телефон.

– Это явно не клиент. Нормальные клиенты по ночам не звонят. – Юлиана вскакивает, своим резким движением выдёргивая меня из полусонного состояния.

Опускаюсь на диван и сворачиваюсь клубочком. Усталость, стресс, слёзы – тот ещё коктейль. Возможно по отдельности я бы и справилась с ним, но всё навалилось вместе и даёт о себе знать, нокаутировав мой уставший организм в нездоровый сон. Сквозь сонную дрёму, как сквозь туман, до меня доносится голос Юлианы: