В памяти остался только высокий дом – и то лишь потому, что в квартале такой был один. А сам квартал я бы не нашла даже с собакой.

Ведь даже грузин, который разменял нам пятьсот рублей на четыре сотни и две пятидесятки, не принуждая что-то покупать, лишь полюбовавшись на мою фальшивую резинку, ничего не решал. Таких в нашем городе было полно и все казались одинаковыми.

По любому мне не оставалось ничего, как опять связаться с Ведьмой.

Когда требовалось, я умела включать дурочку.

Выждав неделю, я подошла к Райке на большой перемене, сделала безразличное лицо и бросила невзначай:

– Ну, и как дела?

– И тебе не болеть, – неприязненно ответила одноклассница.

Было ясно, что она все прекрасно помнит.

Все детали нашего похода и те пятьдесят рублей, которые не простит никогда.

– Когда поедем к дяде Коле?

– К какому дяде Толе? – быстро спросила Ведьма, хлопнув ресницами.

– Не к Толе, а к Коле, – очень спокойно поправила я. – К бывшему генералу, к которому мы с тобой ездили в тот вторник.

– Ты чего-то путаешь, Никитка, – сказала она, глядя мне в глаза с бесстыжей ложью. – Тебя, наверно, новый муж твоей мамочки с утра перевозбудил.

Слова о мамочке я проглотила: момент не подходил для выяснения отношений.

Меня лишь удивило, откуда она знает подробности моей жизни.

– На тебя он даже не взглянет, – равнодушно огрызнулась я. – А я не Никитка, а НикитА и пошла ты в задницу.

Развернувшись на месте, как трактор, я пошла прочь.

– Как бы тебе самой в то место кое-что не вошло, – донеслось вслед.

– По части задницы – это ты у нас мастер, пизда нетраханная, – остановившись на пять секунд, ответила я. – А у меня есть передница.

По тому, как вспыхнуло Райкино лицо, я поняла, что случайный удар попал в точку.

Я слышала от парней, что девчонки, которым хочется и того и другого, но замуж пойти девственницей, активно занимаются ненормальным сексом. Они получают нешуточное удовольствие, но стесняются своих пристрастий.

Сама я подобных не знала, думала, что они существуют где-то далеко.

Видно, Ведьма была из таких, это объясняло ее стервозность.

Она что-то прошипела в ответ, но я не слушала, разговор был исчерпан.

Я поняла, что Райка считает меня такой же бессловесной куклой, как и Анька-Моделька.

Но едва я показала зубы, она поняла свою ошибку и теперь кусала локти.

Ее угрозы я не восприняла всерьез.

Но когда в конце большой перемены все собрались у запертого кабинета биологии, я взглянула на природу вещей с другой стороны.

В нашем десятом классе все давно представляли, что к чему, сейчас в толпе шло неприличное – хоть и безобидное – действие.

Мальчишки приставали к девчонкам, хватали их за разные места – те отбивались со смехом и было ясно, что обеим сторонам одинаково приятно.

Ведьма стояла в стороне от всех в полном одиночестве, что-то молча натыкивала ногтем на смартфоне, и ее никто не трогал.

Это могло иметь объяснение, будь она корягой.

Но Райка имела приятную внешность.

Только сейчас – после обмена уничтожающими репликами – я отметила, что кожа у нее почти такая же чистая, как и у меня. Это подтверждало мои догадки: она тоже получала все нужное.

Будучи почти такой же красивой, Ведьма плюс к тому хорошо одевалась, поскольку жила в полной семье с приличными родителями.

Если у меня имелись единственные эротичные колготки «навыход», то она меняла дорогой эластик только так – появлялась то в черном, то в белом, а то в нежнейшем восмиденовом.

К тому же Ведьмины ноги были красивее моих.

Я умела здраво смотреть на вещи, факт являлся истиной.

Мои нижние конечности превышали все похвалы, но у Райки они были и длиннее и ровнее и наполненнее в области икры и глаже круглились в коленках.