— Значит, и во мне есть часть его души? — я невольно прислушалась к себе. Ничего особенного не чувствую.

— Выходит, что так, — Вирга чуть улыбнулась. 

— Все равно, это так странно… Непонятно… — прошептала я. — У нас ничего подобного нет… 

Вирга развела руками:

— Такова особенность оханов. Поэтому не надо его ненавидеть, детка… Он и сам заложник своего положения. 

— Сейчас меня волнует только моя дочь, — произнесла я. — И как сделать так, чтобы я могла ее видеть. 

— Я разрешу тебе прибираться на том этаже, но с одним условием, — Вирга поднялась, подошла к навесному шкафчику, достала оттуда пузырек из матового стекла. Она поставила его передо мной: — Ты выпьешь вот это. 

— Что это? — я не спешила брать пузырек в руки. 

— Выпей, не спрашивая, — ответила Вирга, внимательно глядя на меня. — Если доверяешь мне. Этот отвар не навредит тебе, только поможет. Я специально сделала его сегодня для тебя. 

— Как так можно? А если я потеряю память от него? Или усну, а вы меня отправите обратно в мой мир? — выразила я сомнение. 

— Значит, не доверяешь, — Вирга забрала пузырек.

— Постойте! — воскликнула я. — Почему вы просто не скажете, что это? 

— Потому что ты не выпьешь его, сглупишь… 

— Сейчас вы разговариваете со мной как с дурочкой или несмышленым ребенком, — посетовала я. — Можно мне самой сделать выбор? А там посмотрим, глупо это будет или нет? 

— Ладно, так уж и быть… Скажу, — Вирга вернулась ко мне. — Это средство избавит тебя от молока. Тебя все равно не подпустят кормить ребенка, а сама будешь страдать. Особенно, если окажешься с ней рядом. Оно пропадет и без того, но мучиться будешь дольше. А так на ночь выпьешь, и утром как ничего и не было. 

Я сжала голову руками, стиснула зубы, пытаясь не заплакать. 

— Решайся, — поторопила Вирга. 

— Ладно, — проговорила я одними губами. — Давайте…

— Это разумно, — женщина успокаивающе похлопала меня по плечу. — Так ты получишь хотя бы свободу… 

Слабое утешение, но… Я сделала глоток, поморщилась от горького вкуса.

— До дна пей, вот так… —  подбодрила Вирга. —  А утром можешь подниматься на этаж, где твоя дочь… Разрешу тебе там убирать. 

— Спасибо, — шепнула я. 

— Главное, держи себя в руках и веди себя незаметно. 

— Хорошо… 

— Ну вот, а теперь иди спать… Завтра рано вставать. 

Я поднялась и направилось было к двери, но потом обернулась и спросила:

— Вирга, а откуда вы знаете Агату? 

Женщина ответила не сразу, затем бросила через плечо:

— Помогла она мне как-то… Жизнь спасла. Теперь я у нее в долгу…

6. Глава 6

— Великий ноэр-ган, я к вам с дурными новостями, — советник с поклоном вошел в покои Санара. 

— В чем дело, Ламин? — ноэр-ган повел бровью и отложил в сторону кисть. 

В часы своего отдыха он предпочитал рисовать, запечатлевая на холсте все, что хотя бы немного вызывало у него эмоции. Сегодня, например, это был черный дворовой кот, который случайно забрел в его спальню и разлегся на его кровати. Служанки устроили из-за этого визг, Вирга сто раз извинилась, что не уследила, а Санара это позабавило. Он даже хотел было оставить этого кота в своих покоях, но потом передумал. Санар и прежде был равнодушен к животным, теперь же и подавно. В этом они с братом были полной противоположностью: Геральд с детства любил возиться со щенками и днями пропадать в конюшнях. 

— Что за новости, говори же, — поторопил Санар советника. 

— На юге империи началась засуха, — ответил Ламин. — Дождя там нет уже десятые сутки. Если так продолжится, то урожай погибнет… И мы останемся без запасов хлеба и плодов. 

— Десять дней — не срок, — отозвался Санар. — Уверен, дождь начнется со дня на день.