Оборотень молча скользил по ней взглядом, рассматривая, его ладони так же медленно переместились на аккуратную, небольшую грудь, мимолётно огладили. Фиалка вздрогнула, неожиданно ощутив, как по коже разбежались щекотные мурашки. До сих пор прикосновения мужчин не вызывали у неё ничего кроме отвращения… А от рук Джеймса соски тут же собрались в тугие розовые горошины, красноречиво выдавая её состояние. Склонив голову, он посмотрел в глаза замершей Фиалке.

– Тебе нравится то, что я делаю? – прямо спросил он, и его ладони спустились на талию Фиалке, замерли на бёдрах.

На мгновение в её глазах мелькнула растерянность, оборотень почувствовал, как напряглась девушка.

– Честность, милая, помнишь? – тихо произнёс Джеймс, не сводя с неё пристального взгляда, и тихонько большими пальцами погладил нежную, бархатистую кожу. – Нравится?

Его ладони снова скользнули вверх, накрыли упругие холмики и мягко сжали, отчего Фиалка прерывисто вздохнула, чутко прислушиваясь к себе.

– Д-да… – неуверенно пробормотала она, слишком давно не испытывавшая ничего подобного.

Наверное, это в самом деле приятно, эти нежные поглаживания, без грубости и боли. Отстраниться не хотелось, это она могла сказать точно. Джеймс одобрительно кивнул, его губы дрогнули в намёке на улыбку. В следующий момент он поймал руку Фиалки и потянул за собой к дивану, чем вызвал у неё мимолётное удивление.

– Давай посмотрим, что ещё тебе нравится, девочка моя, – произнёс Джеймс, усадив её так, что спиной Фиалка удобно откинулась на угол между спинкой и подлокотником.

– Хорошо, – послушно отозвалась она, проснувшееся любопытство щекотало изнутри мягким пёрышком.

И это тоже было удивительно. Отсутствие страха для Фиалки стало открытием, не меньшим, чем собственные проснувшиеся эмоции. Правда, поза вызывала смутное беспокойство, слишком уж беззащитной она ощущала себя. Но пока что Джеймс не сделал ей ничего плохого, и Фиалка надеялась, не сделает. Оборотень между тем медленно наклонился, и в следующее мгновение его горячие, влажные губы накрыли торчащую вершинку, слегка втянув в рот. Глаза Фиалки распахнулись от удивления, потому что и это оказалось неожиданно приятно. {Так} демоны и их приятели с ней не обращались… Джеймс не делал больше ничего, лишь нежно посасывал, перекатывая языком, дразня и поглаживая, и по коже разбежались горячие ручейки, отчего Фиалка прерывисто вздохнула, чуть выгнувшись навстречу. Джеймс тут же поднял голову, в его глазах мелькнул довольный огонёк.

– И так тоже нравится? – низким, вибрирующим голосом спросил он.

– Нравится, – послушно повторила Фиалка, чувствуя смутное разочарование, что он прекратил.

– Вот и хорошо, тогда продолжим, – и он снова наклонился, на этот раз к второй груди.

Неторопливые, нежные ласки творили с ней что-то странное. Волнующее, ранее неизведанное, и оттого совсем чуточку беспокоящее. Фиалка не знала, как правильно вести себя, как реагировать, чтобы не вызвать недовольство оборотня. Кажется, ему всё-таки приятно было видеть, что ей нравится… А сдерживаться становилось сложнее с каждой минутой, с каждым прикосновением. Набухшие вершинки тяжело пульсировали, вспыхивали сотнями искорок каждый раз, как рот Джеймса накрывал их, посасывал, нежно прихватывал. Но вдруг всё же оборотень не слишком любит какие-то громкие звуки?!

Фиалка судорожно вздыхала, ёрзала, выгибалась навстречу, чувствуя, как между ног становится всё жарче. Она стискивала колени, пытаясь продлить, усилить ощущения, прикусывала губы, но всё ещё не позволяла себе до конца расслабиться… И тут Джеймс поднял голову, посмотрев ей в глаза.