Мы можем рассматривать самоидеализацию с точки зрения двух главных ее преимуществ: как логичный результат предыдущего развития и начало нового. Она непременно имеет далеко идущее влияние на дальнейшее развитие, так как мало что может сравниться по своим последствиям с отказом от реального Я. Но главная причина ее революционного влияния лежит в другом. Энергия, влекущая к самореализации, переключается на цель актуализации идеализированного Я. Это переключение означает не больше и не меньше как изменение течения всей жизни и развития индивида.

В этой книге мы увидим разнообразные способы, которыми такое переключение направления оказывает формирующее влияние на личность. Его более непосредственным влиянием является предотвращение того, чтобы самоидеализация осталась чисто внутренним процессом, и вовлечение ее в весь круговорот жизни человека. Человек хочет – или скорее испытывает влечение – выразить себя. И теперь это означает, что он хочет выразить свое идеализированное Я, проявить его в действии. Оно постепенно проникает в его стремления, цели, образ жизни и взаимоотношения с другими. По этой причине самоидеализация неизбежно вырастает в более всеобъемлющее влечение, которое я предлагаю обозначить с помощью соответствующего его природе и характеристикам термина: поиск славы. Самоидеализация остается его ядерной частью. Другими его элементами, присутствующими всегда, хотя и с разной степенью силы и осознанности в каждом конкретном случае, являются потребность в совершенстве, невротическое честолюбие и потребность в мстительном триумфе.

Среди влечений к актуализации идеализированного Я самой радикальной является потребность в совершенстве. Ее цель не меньше чем трансформация всей личности в идеализированное Я. Подобно Пигмалиону в версии Бернарда Шоу, невротик стремится не только к ретушированию, но и к переплавке себя в совершенство особого вида, предписываемое специфическими чертами его идеализированного образа. Он пытается достичь этой цели с помощью сложной системы долженствований и табу. Так как этот процесс является и решающим, и сложным, мы отложим его рассмотрение до специальной главы[5].

Самым очевидным и обращенным наружу среди элементов поиска славы является невротическое честолюбие, влечение к внешнему успеху. Хотя это стремление отличиться является разрастающимся и выступает как тенденция к достижению отличия во всем, обычно сильнее всего оно сказывается в тех делах, где отличиться для данного человека в данное время наиболее реально. Следовательно, содержание честолюбивых устремлений вполне может меняться несколько раз в течение жизни. В школе человек может испытывать непереносимый позор, получая не самые лучшие оценки в классе. Позднее его может так же компульсивно влечь к тому, чтобы иметь больше всего свиданий с самыми соблазнительными девушками. И вновь, еще позже, он может быть одержим стремлением делать как можно больше денег или стать наиболее выдающимся в политике. Такие изменения легко порождают определенный самообман. Человек, когда-то фанатически полный решимости быть величайшим героем спорта или героем войны, может в другой период столь же твердо решить быть величайшим святым. Он может верить затем, что он «утратил» свое честолюбие. Или он может решить, что достижение отличий в спорте или войне было не тем, чего он «на самом деле» хотел. Таким образом, ему, возможно, и не удастся осознать, что он все так же плывет на лодке честолюбия, просто изменил курс. Конечно, надо детально проанализировать, что заставило его изменить курс в конкретный момент. Я подчеркиваю эти изменения потому, что они указывают на тот факт, что людям в когтях честолюбия почти неважно содержание того, что они делают. Важно само по себе достижение отличия. Если не распознать этой закономерности, многие изменения будут непонятными.