На перекрёстке руль немного клинит, машину резко ведёт в сторону.

– Ох, красавица, – шепчу я, вцепляясь пальцами в оплётку руля и выравнивая машину с болезненной грацией. – Вот останешься без правой фары – сама виновата.

Оставляю машину на парковке офиса, задираю голову к окнам «Т&К Групп».

Ладно. Мне нужно просто дотянуть до вечера.

Лифт привозит меня наверх, а стеклянные двери распахиваются с безукоризненной автоматикой, пропуская меня на нейтральную территорию, которая распадается на два широких коридора, уходящих вкруговую. Два противоположных мира.

Справа – Чертоги Тамерлана – вылизанные, словно картинка с обложки глянцевого журнала. Они увлекают взгляд хромированной мебелью, сталью и стеклом. Место, где все эмоции помещены на строгий карантин.

Слева – мой уютный домик, в котором я собираюсь сегодня вершить свои великие дела с перерывами на забеги к унитазу, разумеется.

Шагаю к себе, бросая девочкам на ходу:

– Лада, Женя, зайдите ко мне. Нужно обсудить проект.

В кабинете падаю в кресло, упираю лоб в ладони.

Мне кажется, что на моих плечах огромная, квадратная голова. А мозг в ней – маленький и скукоженный.

«Дилинь-дилинь» – катается там одной стенки черепа к другой, как перекати-поле, а толку от него никакого.

Девочки появляются на пороге кабинета.

Пытаюсь выпрямиться, чтобы не выглядеть слишком убитой.

Лада тут же принимается с энтузиазмом рассказывать об идее для внутреннего дворика. Что-то про зелёные зоны, лавочки и подсветку.

Я слушаю, но смысл слов едва доходит до сознания.

– Нужно изменить материал облицовки, – перебиваю.

Лада замирает, растерянно хлопая ресницами.

– Как? Но ты вчера его утвердила. Мы же планировали…

– Стеклофибробетон убираем, – отрезаю я. – Заявленных нагрузок не выдержит и потрескается через две зимы. С нашим климатом – не лучший вариант. И алюминиевые панели тоже убираем.

– И панели?

– Да. – Киваю, с усилием удерживая в себе тяжёлый вздох. – Ищем альтернативу.

– А может, попробуем натуральный камень?

– Нет, слишком дорого для этого сегмента, – медленно качает головой Женя.

– Зато он долговечный. А если обработать правильным составом, можно в разы снизить износ.

Массирую виски, прогоняя туман в голове.

– Давайте так, девочки. Подберите несколько вариантов. С цифрами, аналитикой и примерами подобных проектов. Обсудим на общем собрании.

– Окей, шеф. – Лада выходит первой.

Женя задерживается. Сканируя пристально моё лицо, открывает рот.

– Прошу, не сейчас, – поднимаю руку, предупреждая поток нравоучений от подруги. – Я опасна для общества и почти невменяема.

– Ладно. Если захочешь поговорить – я рядом.

Женя тоже уходит.

Ну, как мне бороться с Тамерланом и его командой вооружённых до зубов профессионалов, если я даже с собственным организмом не могу справиться?

Собралась выиграть тендер, а блевать перестала только час назад.

Сижу, сцепив пальцы. Смотрю в панорамное окно.

Город за стеклом шевелится медленно и лениво, будто вот-вот заснёт. И только я тут, как на батарейках, никак не могу угомониться. Надо собраться с мыслями, но тошнота накатывает, а голова всё ещё тяжёлая, будто в ней вместо мозгов бетонный блок.

Телефон на столе оживает.

– Слушаю.

– Ярослава Андреевна, здравствуйте, это Олег Зотов, – раздаётся в трубке мужской голос. – Я бригадир на вашем благотворительном проекте. Ну, помните? По ремонту кошачьего приюта.

– Да, Олег, я вас слушаю.

– У нас тут проблемка нарисовалась. Соседний блок, куда планировали временно переселить животных, оказался совершенно непригодным для жизни. Электричества нет, и провести его в короткие сроки не получится. А впереди морозы. Кошки замёрзнут, да и люди там работать не смогут.