Решила с чего-то что не должна лезть, что не мое это дело. Но если тихоня Надя против дворовых пацанов выступила, и котёнка спасла, то я-то почему должна глаза закрывать?

— Расскажи, Надь. И мы вместе подумаем, что можно сделать, — попросила я.

Самое гадкое, из Нади не пришлось ничего клещами тянуть. Она словно ждала, что с ней заговорят не с целью получить удобный ответ, а искренне поинтересуются, как помочь. И рассказ получился простой: еще на линейке Наде понравился одноклассник, и она призналась в этом другой девочке, а девочка поделилась с остальными. И над Надей посмеялись. И всё пошло по нарастающей: у Нади обеспеченные родители — повод для травли; Надя первая тянула руку на уроке — тоже повод. А затем и поводы стали не нужны, и Надю просто стали травить, чего сама девочка стыдилась, считая себя странной, а потому заслужившей всё это. Потому и родителям не говорила — стыдно же.

— А если мама пойдёт в школу? Мама одного мальчика из Б-класса ходила ругаться, а потом тому мальчику нос разбили и портфель порвали. И до сих пор смеются над ним, обзывают за то что нажаловался. Я не хочу так.

— А мы придумаем, как сделать не хуже, а лучше. Давай я сегодня тебя до дома провожу, дождемся твоих маму и папу, расскажем им всё, и примем решение. Доверься, — попросила я, ругая себя за то, что год всё замечала, но ничего не предпринимала.

Ну как так можно было?

— Они поздно сегодня придут с работы. Давайте завтра?

— Хорошо. Завтра я приду к тебе. А игрушка, — я быстро подправила бусинку глаза парой стежков, — отличная. Зря ты себя ругала. Ты, правда, молодец.

***

Утром, пока я принимала душ, поставила новое видео для блога на загрузку, а когда вышла, застала убегающую маму.

— Доброе утро, соня. Папу накорми сама, — мама послала мне воздушный поцелуй, и была такова.

Интересно.

— Пап, а мама куда?

— По магазинам пошла, говорит, что отпуска больше чем свадьбы нашей ждала, и это повод гардероб обновить. Дался ей этот отпуск, — папа смешно надулся. — Кстати, Эльнур приехал, ждёт тебя у подъезда. Поругались?

— Нет.

— Обманщица. Если бы не поругались — он бы не мне, а тебе звонил. Севиль, у вас проблемы? Мне нужно беспокоиться?

— Нет, папуль. Всё нормально. Недопоняли друг друга, — я вернула своё внимание сковороде с будущим завтраком. — Пап, а ты бы нормально отнёсся, если бы меня маленькую кто-то обижал, и я не с вами поделилась, а с чужим человеком, и этот чужой человек пришел бы к вам с мамой поговорить об этом? — меня все еще не отпускает история с Надей, как бы её родители не погнали меня прочь, или хуже не сделали.

— Так. Ну-ка, рассказывай, — потребовал папа, и я, вздохнув, рассказала ему о вчерашней беседе с Надюшей. Папа выслушал, и признался: — Честно? Мне бы неприятно было, что чужой человек, а не я, на подобное внимание обратил, но я был бы благодарен. Не бойся, доча. Сходи, и поговори с родителями этой девочки.

— Просто я Наде пообещала, что мы всё исправим. А если Надина мама в школу побежит ругаться? Скандал поднимет, одноклассников заставят перед Надей извиниться, на что те еще больше обозлятся. Это же не помощь получится, а медвежья услуга.

— Побежать в школу со скандалом — это первый порыв. Ты бы сама не захотела наказать обидчиков своего ребенка? Думаю, захотела бы. Но если бы тебя остановили на пару минут, и заставили подумать, ты бы нашла другой способ. Вот и ты попытайся помочь и Наде, и её родителям. Хорошее дело делаешь.

— Правда? — абсолютно по-детски спросила я.

— Мне даже кажется, что у тебя призвание — с детьми работать, — задумчиво произнес папа.