Боже, как моя жизнь так завернулась, что я вообще думаю о подобном?

– Пей.

В этот раз я даже не хочу спорить. Мужчина протягивает мне свой бокал, с радостью принимаю.

В нос бьёт запах дорогого алкоголя. Деревом пахнет, приятно. Я делаю первый глоток, огненная вода обжигает горло.

Горько и вкусно. Стараюсь не морщиться, делаю ещё один глоток. Виски греет изнутри. Становится немного легче.

По крайней мере дикий животный страх притупляется, я могу думать спокойнее. Рационально всё взвесить.

– Маленькая алкоголичка? – Ярый спрашивает… Одобрительно? – Не увлекайся, я пьяных не трахаю.

– Тогда можно мне ещё? – намеренно допиваю всё до последней капли. – Когда вы меня отпустите?

– Хорошо постараешься, в воскресенье выйдешь. Быстрая отсидка, кисунь.

– А если не соглашусь быть вашей?

– Ну, удачи договориться с голодными мужиками. Может повезти, уйдёшь уже завтра. А может…

– Это тюрьма! Тут не может твориться беззаконие!

– Ну-ну. Тут работают законы. Просто мои.

Я громко хмыкаю, не сдержавшись. Ярый любит напоминать про то, как всё крутится вокруг него.

И я… Да, я могу представить, сколько усилий нужно, чтобы подмять под себя целую колонию. Какая это власть.

Но как строчку в резюме подобное не стала бы добавлять.

Я сползаю с колен мужчины, на этот раз он не останавливает меня. Чувствует, что уже продавил.

Направляюсь к столу, где стоит алкоголь. Пытаюсь оттянуть время. Думай, Вась, думай!

Я не собираюсь терять невинность с бандитом!

Тем более, с таким грубым.

Ни с каким вообще.

Но нужно подыграть, оттянуть неизбежное. Максимально выиграть время, а потом я выберусь.
Обязательно выберусь.

– Хороший виски, – делаю комплимент, наливая себе новую порцию.

– Разбираешься? – за спиной щёлкает зажигалка, тянет запахом табака. – Часто пьёшь?

– Нет. Но отец коллекционирует, меня научил. Вам налить?

– Да ты ваще щедрая, я смотрю. Алкоголь мой с барского плеча мне же предлагаешь. Может, ещё на сигареты позаришься?

– Не курю. Мне не нравится запах.

– Потерпишь, – выдыхает большие клубы дыма. – Интересный у тебя отец, Василиса.

Я напрягаюсь, сжимая пальцами край столешницы. Почему он про него вдруг заговорил?

Я надеялась, что смогла обмануть мужчину! Звучала убедительно. И раз он не растерзал меня на месте, значит, поверил.

– Чем же? – голос дрожит, когда я разворачиваюсь. Облокачиваюсь спиной, лишь бы не съехать вниз. – Обычный…

– Механик, да, – Ярый приподнимает бровь. – В дорогом виски разбирается, балет любит. Что-то здесь не складывается. Свистишь мне, девочка?

– Что?

– Заливаешь? Пиздишь? Врёшь?

Я сдерживаю раздражённый вздох. Неужели обязательно общаться так? Есть ведь нормальный язык, а не жаргон, которой я не понимаю.

– Учти, я ложь ненавижу, – предупреждает Данияр. Его взгляд гарпунами пронзает моё тело. Обещает расправу. – Я накажу за неё так, что ты рот будешь бояться открыть.

– Я не…

– Хорошо подумай сейчас. Если я узнаю про обман – а я узнаю – то будут проблемы. Моей ты быть перестанешь, пойдёшь на общак.

Судорожно вдыхаю, лёгкие сжимает аж до слёз. Данияр смотрит внимательно, его поза напряжённая.

По телу идёт дрожь. Я интуитивно считываю настроение мужчины. Волны жестокости исходят, прогибают.

Ярый не шутит, серьёзно предупреждает.

Если я совру – у меня будут проблемы.

А если скажу правду – он ведь растерзает меня в отместку.

Выбор без выбора.

– Так что, Серикова. Ты чья дочь: адвоката или механика?

4. Глава 4

Надо выкрутиться.

У меня такое ощущение, что даже если признаюсь, то Ярый не забудет этого. Не простит ложь.

Найдёт как наказать, просто не так жестоко.

У него и так есть повод приставать ко мне. Чертов Костик, чтоб его пырнул кто-то!