Не любила я, когда меня захваливали. Я сразу начинала в себе сомневаться. Но заострять сейчас на этом внимание было некогда. Да и Лиля мне не дала. Она вытащила из рукава свой козырь и обыграла меня в пух и прах.

— Но главное, Надя, главное… И я сейчас молчу о зарплате, которую когда увидишь, глаза на лоб полезут. Знаешь, какое одно из основных условий для здешней гувернантки?

— Ну?

— Она остаётся жить здесь. Понимаешь, о чём я?

Сердце у меня в груди затрепыхалось раненой птичкой. Да что ж ты сразу-то об этом не сказала?..

— Понимаю, — прошептала я. — Это…

— Да, именно! Это для тебя шанс освободиться от всего, что творится у тебя дома. Ты только представь!

Сказать, что вырваться из дома было мечтой всей моей жизни — это ничего не сказать. Ничего в жизни я не желала больше.

Вот только, кажется, я свой шанс уже упустила.

Господи, представить только, я же этому Булатову прямо в глаза сказала, что не больно-то и хотелось…

— Лиль, но я ведь, кажется, уже всё проворонила. Ты видела, как он на меня посмотрел? Да так на собак безродных не смотрят.

Лиля поняла, что я свои бастионы сдала, и это её мгновенно приободрило. Она живо скомандовала:

— Сядь, жди здесь, — и подхватив свою сумку, пошагала в кабинет.

Я очень удивлюсь, если её сейчас оттуда не выкинет охрана. Хозяин этих хором не производил впечатление сговорчивого человека.

Я невольно покосилась на украшенную хитрыми виньетками столешницу, на которой лежала пачка глянцевых журналов. Будто этот угол заодно служил посетителям импровизированной комнатой ожидания. Впрочем, учитывая репутацию Булатова как затворника, временами в прямом смысле слова работавшего из дома… Наверное, в этом был смысл.

С верха стопки на меня смотрела цепляющая взгляд обложка: красивый темноволосый мужчина и его очаровательная спутница. Ярко-красная подпись гласила: «Миллиардер Андрей Волков расстаётся со статусом холостяка! Избранницей бизнесмена стала сотрудница его пресс-службы Евгения Миронова».

Очень красивая пара, очень.

Я вздохнула. Бывают же в жизни сказочные истории…

Но долго радоваться за чужое счастье мне не пришлось — дверь кабинета снова распахнулась, и Лиля уже во второй раз за неполные полчаса поманила меня в логово сурового обладателя убийственного взгляда.

Разница была только в том, что теперь у меня разве что поджилки не тряслись. Как, да как я буду сейчас убеждать его в том, что погорячилась?

Поравнявшись с начальницей, я услышала от неё напутственное: «Не трясись!» — и второй раз за день предстала перед Булатовым.

Забавно, но я только сейчас сообразила, что в кабинете он был не один. За его креслом с высокой спинкой маячил седой худощавый мужчина средних лет в таком же тёмном костюме, но он удивительным образом сливался с интерьером. Подозреваю, так и было задумано.

Я сглотнула.

Булатов заметно нахмурился, меж густых чёрных бровей пролегла вертикальная складка. Он дёрнул запястьем лежавшей на подлокотнике правой руки, будто приглашал меня говорить, однако нарушил молчание первым:

— Ну что, извиняться будете?

3. Глава 3

— Извиняться? — опешила я и даже оглянулась на Лилю. Я, конечно, понимаю, что у богачей свои причуды, но он ведь даже поздороваться со мной не удосужился!

Моя начальница послала мне нервную улыбку.

— Или, может это сделаете вы? — обратился Булатов к ней.

— Простите?..

Господи, она в его присутствии хоть какие-то другие слова знала?

Булатов усмехнулся, качнул головой, будто вдруг сообразил, что имеет дело с двумя очень недалёкими бабами, чёрт знает каким образом — да наверняка же по глупости! — попавшими в его неприступную цитадель.