Божечки, как же стыдно. Что обо мне подумают?

– Подонок! – девушка переходит на ультразвук. – Ты из-за этой швабры меня увольняешь? Что, отсасывает лучше меня? Сильно не надейся, – обращается ко мне. – Ты тут надолго не задержишься. Потрахается и другую приведёт.

– Серый, убери её нахрен, – рявкает Наиль недовольно. – Какого хрена у меня тут клоунессы выступают?

– Так эт, всё-таки убрать? – хмурится охранник.

– Пиздец.

Мужчина злится, но я чувствую как трясётся его грудная клетка от смеха. Ведь я к нему сильно прижата. Чувствую твёрдость каждой мышцы. Особенно той, что в мои ягодицы упирается.

– Нахер с офиса выведите, – отдаёт распоряжение Громов. – Убирать не надо. Пока уберёшь – она весь город оглушит. Просто доходчиво объясните, чтобы я её больше не видел.

– Сделаем.

– И если ко мне ещё кто-то ворвётся – убирать я буду вас. В самом прямом смысле.

Мужчина кивает, быстро вылетает из кабинета. Где-то вдалеке визжит явно недовольная секретарша. Но быстро затихает.

– Видишь, сладкая? – Наиль ведёт пальцами по моей шее. – Уселась ко мне на колени, а я без секретарши остался. Некрасиво.

– Ты сам!

– Именно, Ярослава. Сам теперь остался. Придётся тебе отрабатывать. И сейчас я не гоню. Выйдешь, будешь на меня работать. Дальше разберёмся, что с тобой делать.

– Просто работать? – уточняю с надеждой. – А давай я пока просто поработаю. Как секретарша. А потом мы посмотрим по обстоятельствам, ладно?

– Ладно, – соглашается. – Уступка за уступку, сладкая. Ты первой мне должна.

– И что ты хочешь, чтобы не приставать ко мне?

– Стриптиз.

– Ой.

Я хватаюсь за кофту. Держу так, что с боем буду отвоёвывать. Какой ещё стриптиз? Я не хочу.

А Гром смотрит так, будто я уже разделась. Под слои одежды забирается.

– Сладкая, у меня тут дресс-код, – ухмыляется он. – А так ходят бомжи на улице.

– Нормальная одежда!

– Ага. Для бомжей. Я же тебя уже видел. Красотка. А одеваешь как… Обойдёмся без оскорблений. Но так дело не пойдёт. Мои секретарши красивые ходят.

– Ага, я видела.

– Не ревнуй, сладкая. Пока у меня в твою сторону стоит.

Я рдею. Я бы с радостью отказалась от такой благосклонности. Но боюсь, что тогда мне будет ещё хуже.

А с Громом плохо.

И без него, кажется, будет хуже.

– Поэтому раздевайся, – напирает мужчина. – Будем в другое одевать.

– Я не надену чужое! – начинаю ёрзать сильнее. – Пусти. Я чужую одежду не ношу.

– Вчера же в чужом костюме вернулась. Не умерла.

– Это сестра. А не твои… Девушки с сомнительной репутацией.

– Новое тебе закажу.

– Не надо! Опять же мне в долг запишешь.

– Запишу, сладкая. Надо думать наперёд. Теперь время расплачиваться. Раздевайся. Третий раз я повторять не буду.

Я начинаю подниматься, и на этот раз мужчина меня отпускает. Я отхожу в центр кабинета, скольжу взглядом.

Ищу что-то, за что можно зацепиться и сбежать. Подальше от этого хама. Зря я пришла! Глупо надеялась, что можно договориться.

А он всё о сексе. Будто не мужчина взрослый, а подростком с бушующими гормонами.

Хотя… Назвать Грома подростком невозможно. Взрослый. Даже взгляд у него такой…

Мужественный. Грозный. Смотрит так, что прямо сейчас хочется прогнуться. Я начинаю дрожать.

Волнение щекочет, обвивая меня тугой лозой. Я с трудом расстёгиваю молнию. Джинсы тут же мешком падают к ногам.

Ноги покрываются мурашками. Кожа пылает от внимания мужчины. Неловко переступаю на месте.

– Охуенные, – кивает Наиль. Прикуривает сигарету. – Но можно лучше.

– Ноги лучше? – я завожусь. – Вот и ищи себе. С ногами получше.

– О, как завелась. Нет. Можно, чтобы смотрелись лучше. Когда обхватывать меня будешь.

– Обхватывать?

– Во время траха.