Я сжал челюсти, усмиряя новый виток бешенства пополам с вожделением.

Первое решение — убить блудницу — было верным. Едва понял, что её игла в шее Яниса обрушила значительную часть моих планов.

Повторное решение убить, когда расспросил и понял, что она не его женщина, и не может ничего знать, тоже было верным.

О зелье ночного цветка она сказала вовремя, купив этим себе жизнь.

Я задумчиво поднял взгляд на Дрейна, ощутив благодарность монахине, она вовремя предупредила, всадники тут же дали драконам противоядие.

Мой дракон фыркнул, посылая мне поток эмоций: трогательную смесь тепла, привязанности и дружеской насмешливости.

Я вскинул брови, с удовольствием понимая, что бешенство отступает. Глянул на дракона, и он снова фыркнул, на этот раз с пониманием. Дружище, читает меня, как открытую книгу. Как и я его.

Глубоко вдохнув, я расслабил плечи. Дрейн довольно сощурился и снова начал убеждать, что монахиню надо оставить в живых. Я ошалел, когда понял: Дрейн настаивает, чтобы я взял её себе.

На своего дракона я не мог злиться. И всегда старался прислушиваться.

Но в этом вопросе — нет. У меня не было желания мараться о блудницу, пусть она и пахнет, как все созревшие и всё ещё невинные девы крылатого монастыря вместе взятые.

Мысль о том, что она невинна, я отмёл сразу. Единственная причина изгнания из монастыря, это блуд, значит стала непригодна для ухода за подрастающими драконами. А если с мужчинами давно не путалась, значит очищала запах, набивала себе цену.

Я уже чувствовал оживление офицеров. После сражения и победы они реагировали на монахиню особенно остро. Я считывал их интерес, азарт, предвкушение соперничества и дружеской драки за неё. И ожидание моего решения. Всё же, моё право сильнейшего не было желающих оспорить.

Дрейн усилил поток эмоций и образов.

Крылатый монастырь. Прозрачный воздух. Ликующий полёт вокруг монастыря. Родник в скалах с чистейшей водой. Белые цветы на горном плато. Прохлада белоснежных облаков. Запах от коротких каштановых волос.

Я опустил взгляд на бледную женщину у моих ног. От её длинных каштановых волос пахло так же, как передавал мне Дрейн. Возможно, именно эта монахиня заботилась о моём драконе в монастыре во время взросления.

Блудница едва дышала. Я нахмурился. Всё же Дрейн меня зря остановил.

Дрейн снова рыкнул, и я с удивлением глянул на моего всегда спокойного друга.

Удивление перешло в изумление, граничащее с потрясением.

Дрейн просил. За неё. За блудницу. Мой дракон просил! Что само по себе невозможно для этих гордых великолепных созданий. Мой дракон просил оставить блудницу в моей армии!

Уму непостижимо.

Это было ново. И подтолкнуло мысли в новом направлении.

Монахиня крылатого монастыря встретилась на пути Яниса. Тот, зная, как драконы реагируют на монахинь, спровоцировал её кричать. Дрейн, услышав этот крик, рванул к ней, пикируя вертикально вниз, я едва удержался на его шее.

Я всё понял, едва среди обломков дома, разнесенного моим драконом, увидел Яниса и… и её.

Невольно сглотнул, вспомнив зрелище роскошной женщины в обрывках тряпок. Опустил глаза и подавил порыв откинуть плащ на тонком теле у моих ног, чтобы снова посмотреть.

Я проигнорировал настойчивый призыв Дрейна взять женщину на плечо, отнести к себе в шатёр. А ещё лучше разогнать всех и присвоить прямо здесь — действительно, зачем тянуть?

Вот как с ней рядом думать о деле?

Дрейн! Заткнись! Дракон притих, озорно глянув на меня.

Монахиня крылатого монастыря пришла сюда. Убила Яниса. Утверждала, что нужна мне. Сказала про смерть Дрейна, которая наступила бы завтра, а ещё про предателей, испытания от короля…