– Он не забрал меня. Что я сделал не так? В чем истинная суть практики?

– В твоём случае – намерение на сохранение жизни. Это ты вынес из воды. Достаточно.

– Но обещано было другое!

– Воплощение не завершается здесь. Ты сложнее, чем думаешь. Совсем себя не знаешь. То, что для агхори финал, для тебя лишь разминка. Игра не закончилась. Основной экзамен впереди.

– Какой? – пробасил Ганимед голосом, ещё больше проходившим на свой прежний.

– Луакра, помнишь? – строго произнёс Нарада.

– Да что же это… Когда наконец?

– Двадцать восемь спинов назад мирварианская армада атаковала Луакру. Сегодня ваш дивизион перенаправляется к шестому планетарному уровню. Прямо сейчас сюда летит патруль, который подберёт тебя и перебросит на базу. Далее: корабль, чрево и поле битвы. Мы с тобой к ней так долго готовились!

Ганимед привстал на локтях и огляделся по сторонам.

– Что это? – обвёл он взглядом берег, устланный трупами и оружием. – Я ничего не делал.

– Нет, конечно, – обернулся Нарада на небеса. – Ты здесь ни при чём. Я организовал это для патруля. Будут спрашивать, скажи, сражался в беспамятстве. Должны проверить.

– Не принимаю смерти на свой счёт.

– Хочешь, чтобы тебя расстреляли на месте? Ты же из плена! – в руках Нарады осталась последняя игла, и он наметился в шею Ганимеду.

– Пусть расстреляют.

– С ума сошёл? – Игла вошла в плоть. Великан поморщился. – Ты не убивал на Амуне. И этих воинов не трогал. У них прекрасная судьба: помочь тебе исполнить великую миссию. Принимай помощь смиренно! Ясно? Нет времени для рассуждений. Всё и так организовано наилучшим образом.

– Принимаю, – с безысходностью выдохнул Ганимед и уронил голову затылком в грязь.

– Я закончил, поднимайся! Иглы помогут тебе восстановиться. Иди на Луакру.

Аскет с хрипом перевернулся на живот, встал на колени и поднялся. Нарада подошёл к амунианскому воину, склонился и достал из униформы сигнальную ракетницу.

– Возьми, зажми крепко, – странник вложил её в ладонь Ганимеду. – Я слышу гул двигателей, патруль уже здесь. – Монах ввернул патрон, из шашки повалил густой красный дым. – Поднимай руку, а мне пора.

Замутнённым взглядом Ганимед увидел, как его наставник рассыпался на золотые частицы. Он остался один на берегу, в окружении трупов. Рука потянулась вверх, голова бессильно повисла подбородком в грудь. В грязи и мраке сигнал бедствия подавал могучий мирварианский воин, освободившийся из плена Амуна и зловещих пут трещины.

***

– База. Это патруль. В районе перепаханного амунианского аванпоста, ниже по течению, вижу сигнальный дым. Кто-то из наших. Захожу на посадку.

– Принял, патруль. Действуйте, как велит доктрина, – пришёл ответ с центра координации армады.

Глаза пилота зловеще заблестели, на лице проявился оскал. Со спины к его креслу подошёл командир отряда и тоже заметил ярко-красный густой дым.

– Давно такого не было. Серые упыри реально удивили, – мельком взглянул на лейтенанта пилот. – Столько наших в плен не попадало со времён первых экспансий, дед мне рассказывал старые байки.

– Зачем он выбрался, неужели не знает, как мы поступим?

– Спустимся посмотрим, что за тупица сигналит с берега, – поморщился лётчик. Корабль стремительно снижался.

– Видишь, – ткнул пальцем в иллюминатор командир. – Смотри сколько трупов. Целое побоище.

Пилот свёл брови.

– Согласно доктрине, суд произойдёт на месте. Ты спустишь курок.

– Давай сажай, – огрызнулся лейтенант. – Разберёмся.

Патрульный борт выпустил опоры и, раздувая сигнальный дым, сел на берег. Трап откинулся, из десантного отсека энергично вышли трое солдат.

– Ганимед, проклятье! – выкрикнул командир, когда разглядел стоящего в одних лохмотьях воина с сигнальной ракетницей в руке. – Брось это дерьмо в сторону! Что с тобой?