– Согласитесь, мудрейший, само небо повелело нам встретиться! И разве есть на свете ещё хоть кто-то ей подобный?

Остаётся надеяться, что действительно нет…

– Вскоре я стану царём, – видя мои сомнения, он зашёл с другой стороны, – мне ведь нужна царица!

О, небо, действительно, она ведь станет царицей! Сумасшедший поворот судьбы!

– И кто же развеет моё одиночество лучше? Я вижу, какое это чудесное существо! Я здесь вовсе один, моя семья меня покинула, дворец пуст, и в чём же моё будущее, как ни в женитьбе? Как и будущее всего Аншарха.

Слова эти были произнесены легко, но я вновь ощутил их горький привкус. Вновь мне стало жаль этого мальчика, не имевшего в своих играх друга. И всё же мальчик совсем скоро станет мужчиной и царём, хранителем Лабиринта…

– Вы же сами видите, здесь у вашей племянницы будет всё! – говорил он, небрежно отмахиваясь от богатства вокруг. – Всё, что я готов обменять на красивую и мудрую жену!

Заслышав это, я нахмурился.

– Уверены ли вы в её мудрости, принц?

– Конечно, вы же сами видели, как она спасла нас от двуликих!

– И всё же… Я советовал бы вам сперва присмотреться.

– Хорошо! – слишком быстро согласился юнец. – Кажется, вы больше беспокоитесь за меня, чем за неё.

Потому что я больший родственник ему, чем ей!

– Сейчас она придёт, и мы оба её проэкзаменуем. Если меня всё устроит, то завтра вы станете моим сватом. Согласны?

– Разумеется, согласен и почту за величайшую честь, однако… Светлейший принц, за свою племянницу ответить я не смогу. Если ответит согласием она, то мне нечего будет возразить. Если же нет, то и не стоит брать в дом ту, которая войти в него не хочет.

– Очень мудро сказано, – принц вновь украсился улыбкой и всем своим видом показал, что разговор окончен.

Наступила блаженная тишина, и под тихий плеск воды мы стали ждать появления будущей невесты.

Что ж, неожиданно скоро настал конец бессмысленному путешествию этой девочки! И я буду рад, если она найдёт себе пристанище! Из бродяги сразу в царицы! Какие в жизни бывают повороты! Вот удивится Марши, узнав, кем стал его приёмыш, едва ступив за порог!

Когда она появилась под белой аркой зала, мне показалось, что судьба её уже окончательно решена. И сердце моё наполнилось радостью, словно это действительно была моя племянница. Одетая в прозрачный голубой шёлк, она чувствовала себя неловко, смущалась наших улыбок, но выглядела небесно-красивой! И я понял принца, который, вероятно, сразу увидел её таковой. Местное платье подходило ей гораздо больше, чем полудикий наряд Ивирхии или же дорожные шаровары. Её светлые глаза теперь вспыхнули, и волосы заблестели совсем иначе.

Я даже испытал гордость, хотя не имел отношения ни к ней, ни к её нынешнему виду.

Слуги проводили её к столу и, поддержав с двух сторон, усадили на подушки прямо напротив, словно специально, чтобы нам было удобнее её рассмотреть. Она нахмурилась и едва удержалась от того, чтобы не вырваться из их рук. Я успел заметить её нежные, словно припудренные розами, локти.

– Как рад я приветствовать в своём доме столь почётных гостей! Как вам здесь нравится, деви? – голос принца донёсся до меня сквозь пелену очарования.

– Очень красиво, спасибо, – ответила она, звуча, как флейта. Но следующая фраза встряхнула меня, как звук железа по стеклу: – А где же маринованные змеи?

Я вздрогнул и очнулся. Принц смеялся, а ореол, почудившийся мне вокруг Пришлой, безвозвратно исчез.

– Если прикажете, деви, их тотчас же принесут!

– Да нет, не нужно, – невесело усмехнулась она, и, взяв ближайшую подушку, сиротливо её обняла. – Просто я думала, что раз уж все в городе их едят, то и вы тоже, наверное, любите.