Но я не могу. Не могу открыть рот и отвергнуть предложение князя – только не так, не в такой обстановке. Но и сказать «да» я тоже не могу, ведь это снова отправит меня на плаху. «Где твоя храбрость, Лия? Просто «нет» и всё. Одно слово, давай, у тебя получится. Плевать, что будет, ведь не казнят же меня за это? Ведь нет? Нет же?»

Делаю глубокий вдох, собираясь с силами, но Стефан снова путает мои планы.

– Дамы и господа, предлагаю пройти в столовую. Похоже, молодым людям нужно кое-что обсудить наедине. Даю слово императора, Эмиль не причинит вашей дочери вреда, господин барон.

О нет! Только не это! Цепляюсь за руку матери, словно за спасательный круг, сжимая пальцы так, что белеют костяшки. Нет-нет-нет! Не уходите!

Но увы, моё желание никого не интересует. Маменька мягко высвобождает свою ладонь из моих скрюченных пальцев и, целуя в висок, тихо шепчет:

– Всё будет хорошо.

Императрица Катарина тяжело поднимается на ноги. Ей помогает разочарованная Луиза – она явно хочет досмотреть увлекательную историю до конца. К гадалке не ходи, завтра вся столица будет знать о событиях этого вечера. Император подхватывает жену под локоть, папенька, бросив на меня извиняющийся взгляд, подаёт руку Софье. Они выходят в соседнюю комнату, двери с глухим стуком закрываются, а я остаюсь один на один с Эмилем.

Сердце тяжело бьётся где-то у горла, ладони потеют, и я впиваюсь пальцами в мягкое сиденье по обе стороны от себя. Нет сил даже поднять голову, закричать, сделать хоть что-нибудь. Я продолжаю тупо смотреть в пол, отрицая всё происходящее.

В поле зрения попадают носки сапог князя: он подошёл неслышно, шаги заглушил мягкий ковёр.

– А вы хорошая актриса, леди Лияра. На миг я даже поверил в ваш обморок.

Отпущенная колкость пробуждает во мне ярость. Вскидываю голову, чтобы посмотреть подлецу в глаза и высказать всё накипевшее, но Эмиль не даёт мне открыть рот.

– Выслушайте меня, Лия, а потом будете ругаться. Знаю, это не то, чего вы хотели, но другого выбора нет. Вы второй человек во всём мире, кто знает обо мне правду, и вы останетесь здесь, рядом со мной, хотите того или нет. Я постараюсь сгладить ваше положение, на сколько смогу. После объявления о помолвке вы получите поместье Тойфер площадью две тысячи акров на берегу озера Риой, а также неотчуждаемый титул герцогини. Вашему отцу выделят сто тысяч голденов на любые расходы без необходимости возвращать их в казну. Вы будете представлены ко двору как герцогиня, вам выделят личных фрейлин, как у принцессы. Вы и ваша семья никогда ни в чём не будет нуждаться. И, в качестве жеста примирения, предлагаю вам это.

Он протягивает мне небольшую коробочку. Не хочу открывать, но пальцы против воли сами тянутся к замочку. Внутри на мягкой бархатной подушке лежит золотое кольцо с подозрительно знакомым бриллиантом. Круглый камень в девять карат весом отбрасывает ослепительные блики всех цветов радуги. Это же…

– Это тот камень, который вы носили в день нашей встречи, – тихо говорит Эмиль. – Надеюсь, теперь вы поймёте: у меня нет желания портить вам жизнь. Я всего лишь хочу сохранить свою.

Стискиваю челюсти, чтоб не выдать историю про собственную отсечённую голову, которую он, похоже, вознамерился отнять снова. Захлопываю шкатулку и протягиваю её князю.

– Нет.

– И всё? – осведомляется Эмиль. К шкатулке он не притрагивается, заложив руки за спину. Его голос спокоен, а я наоборот киплю от злости.

– И всё.

Я встаю на ноги – после обморока меня ещё шатает, но князь не делает попыток помочь, да я их и не приму. Оставляю шкатулку на сиденье и направляюсь к выходу.