– Элиза, – заговорил генерал, разглядывая меня своими золотыми глазами. – Объясни мне: как и зачем ты вчера попала в мой дом?

Хорошо хоть, не сказал: в мою постель. Под его цепким взором становилось жарко. Но я понимала, что вопрос он задал закономерный. Я бы тоже удивилась, свались на меня кто-то в моей же комнате.

– Я… – Я открыла рот, но слова застряли в горле. В груди загорелось, как вчера ночью. Разве что не было красного свечения. – Я… – Я сделала новую попытку, но теперь во рту пересохло и язык онемел.

Генерал нахмурился:

– Не хочешь отвечать:

– Хэ-э, – только и смогла сказать вместо слова «хочу».

Да что такое? Что происходит? Жар в груди усиливался, и теперь было почти больно.

Клятва. Камень не дает мне рассказать, как было. Черт! Что теперь генерал обо мне подумает?

Я легонько постучала ладонью по горлу. Как Русалочка в диснеевском мультике.

– Ты не можешь говорить? – удивился генерал.

Я кивнула и посмотрела на него с надеждой. Может, если он такой всезнающий, он мне поможет?

– Вчера утром ты упоминала камень, – проговорил Торн, не отрывая от меня своих внимательных глаз.

Я кивнула, но теперь заболела шея. Как будто я ее растянула. Я поморщилась и погладила ее ладонью.

– Тебе больно? – заметил он.

Я снова кивнула, но на этот раз медленнее.

– Элиза… – Торн наклонился вперед так, что наши колени все же соприкоснулись. – Во что ты влипла? Мне нужно знать, чтобы я мог тебе помочь.

Я снова указала на свое онемевшее горло, а потом сложила пальцы в кулак.

– Камень, – догадался генерал. – Тебя перенесли ко мне с помощью него.

Я моргнула, потому что двигать шеей стало совсем трудно.

– Против твоей воли, – добавил Торн.

Я снова моргнула. В иной мир я, конечно, согласилась перенестись. Но не к нему в кровать.

– Это сделали двое. Но ты не можешь сказать кто.

Жжение разлилось по всему телу, и я замерла, больше не шевелясь.

Дракон взял мою руку, безвольно лежавшую на коленях, и приложил свою ладонь к моей. После чего закрыл глаза.

Я почувствовала, как между нашими пальцами словно родились микроразряды. Они проникали в меня, вызывая легкое покалывание на коже. Но мне становилось легче. Жар отступил. Я выдохнула, несколько раз моргнула и медленно покрутила шеей.

– Спа-спасибо, – выговорила, разлепив сухие губы.

Генерал убрал руку и откинулся на спинку своего сиденья.

– Не ожидал, – проговорил он как будто сам себе и снова посмотрел на меня. – Тебя или прокляли, или ты сама поклялась молчать на артефакте тишины.

Я не двигалась, боясь, что боль вернется. Но каким-то образом Торн понял и так:

– Поклялась, значит.

Я по-прежнему не шевелилась.

– Ясно, – заключил он. – Что ж, есть и другие способы докопаться до истины.

Оттого как он это сказал, мне стало страшно. Он же не имеет в виду пытки?

– Я не специально, – торопливо сказала я, глядя на него с опаской.

– Вижу. – Генерал кивнул. – Но ты теперь под моей опекой, так что я это так не оставлю.

– А может, не надо? – робко спросила я.

– Что? – Он снова сдвинул брови.

– Эта… тайна, – начала я, осторожно подбирая слова. – Она вас не касается. Меня перенесло к вам случайно. Я не хотела вам навредить и ведь не навредила же? Так что, может, лучше оставить все как есть?

Мне показалось, я все сказала правильно. Ну ведь он взрослый человек, вон какую-то войну пережил. Должен понимать, что у людей есть границы. Ну свалилась я на него и, положим, разбудила. Но ведь ничего же потом не произошло! А что я не настоящая Элизабет… Так можно подумать, для него есть разница! Он ее не видел с трехлетнего возраста. Значит, брак этот – формальность. И до самой Элизы ему никакого дела нет. А до меня тем более.