—  Приглашаю.

Ха…

И что я должен делать? С Исидарой я почему-то теряюсь. Не настолько, чтобы это стало проблемой, но всё же. Вздохнув, я принимаю приглашение —  мне есть, что ей сказать, и разговор отнюдь не для улицы.

Через спящий дом Исидара приводит меня прямиком в свой будуар, причём проделывает это с такой естественностью и простотой, что я снова теряюсь. Эй, ей известно что такое стыдливость перед посторонним мужчиной? Или разгадка в том, что она как раз видит во мне защитника, но не мужчину?

Загорается тусклый свет ночника.

Я кладу стопку на столик, открываю верхнюю папку. Иси не проявляет ни малейшего интереса, и она права. В папке всего лишь договор долгосрочной аренды, регистрационное свидетельство из налоговой инспекции, банковская выписка. Исидара выхватывает одну из нижних папок, достаёт пачку писем, бегло проверяет. Даже на расстоянии я ощущаю приторный парфюм, пропитавший дорогую бумагу.

—  Мои письма, —  коротко поясняет Иси и безжалостно бросает в камин.

Взметнувшись, пламя жадно набрасывается на угощение.

—  Сжигать надо по одному, чтобы быть уверенной, что ни клочка не осталось.

—  Я учту, —  Иси берёт из угла кочергу и ворошит угли.

Я открываю следующую папку.

—  Ого, вам везёт, княжна. Здесь отчёты вашей горничной за последние два, нет, три месяца.

Кивнув, Иси подаёт мне чистый лист и писчие принадлежности:

—  Господин посол, вас не затруднит написать анонимку? Я бы сама, но боюсь, что не смогу достаточно изменить почерк. Отчёты доставил некий доброжелатель, предпочитающий сохранить инкогнито. Кто-то из слуг Рея, например?

—  Вполне. Кстати, здесь отчёты не только от горничной.

Я бы мог отдать компромат на служанку и скрыть на всех остальных и таким образом получить в доме князя глаза и уши, но я позволю князю увидеть, насколько плохи дела в его доме. Я не жду чуда прозрения, но по крайней мере рассчитываю, что он сможет вычистить своё окружение.

—  Кадорская гончая, да? —  внезапно спрашивает Иси.

Вздрогнув, я ставлю на будущей анонимке уродливую кляксу.

—  Да, —  отрицать бесполезно.

—  Рей грозился заставить меня выпить ритуальное Вино послушания. Это значит, что где-то в столице есть действующий храм Песчаного Кадора?

Капли чернил дождём барабанят по бумаге.

Я чувствую, как меня бросает в холодный пот. Если княжна собирается сказать то, что я думаю… Я не хочу этого слышать. Есть вещи, которые никогда не должны быть произнесены вслух.

—  Княжна, —  я тщетно пытаюсь её остановить.

—  Раньше я не придавала значения открытию новых храмов, посвящённых чужим богам. Говорили, что таким образом Вадор, отрезанный от континента империей, привлекает иностранцев, что это часть гостеприимства, но… С одной стороны чужих храмов слишком много, а с другой стороны, жрицы Белой богини постепенно лишаются государственной поддержки. Если соотнести изменения с приходом к власти боковой линии, лишённой дара…

—  Иси, —  перебиваю я. —  Некоторых вещей лучше не касаться.

Она беззаботно отмахивается от меня как от букашки и продолжает прежним спокойным тоном:

—  Последний Великий князь предал Белую богиню, так? Он решил, что Песчаный Кадор даст ему больше? Теперь понятно, зачем ему уничтожать наши семьи. Не удивительно, что Белая богиня наказала предателя бесплодием. 

Поразительно: каких-то два часа назад Исидара поступила, мягко говоря, очень опрометчиво, но теперь она делает верные выводы из пары случайных оговорок. Катастрофический просчёт и исключительная проницательность —  сочетание несочетаемого.

—  Забудь. Не лезь в это.

Мне хочется схватить её за плечи и хорошенько встряхнуть, вдолбить немного разума. Если Иси… полезет, я едва ли смогу её спасти.