Исидара доверчиво прижимается ко мне, и я вдруг оказываюсь совершенно беспомощным перед её слезами. Я знаю, что честным будет её оттолкнуть, поступить жёстко, даже жестоко. У девочек есть дурная привычка влюбляться в спасителей, а я бы не хотел разбить Исидаре сердце. В конце концов, я её враг и прямо сейчас, и в будущем. Я тот, кто приведёт в Вадор имперских солдат. Если Кокберги уцелеют до начала войны, то её отец и брат будут сражаться против меня. Возможно, на поле боя я даже убью одного из них. Исидару следует оттолкнуть, но она так дрожит, что я не нахожу в себе сил.

Конечно, я отвезу её домой. Куда я денусь?

Незаметно для Иси, я даю подчинённым знак забрать гончую. Чуть позже я подумаю, стоит ли предъявлять её Великому князю. Я даже не солгу, сказав, что ночью в Заречном квартале на меня было совершено нападение. Или стоит подбросить горничную на ступени резиденции кого-то из князей? Правильно организованный скандал сыграет мне на руку.

Кадарские твари не животные, хотя по незнанию кадарскую гончую легко спутать с охотничьей собакой.  Выведенные при храме Песчаного Кадора, они по своей сути кровожадная нежить, чудовища. Официально держать их запрещено…

Я не удивлён, что Рей Лотт связан с песчаниками, но я не ожидал, песчаники не просто просочились в Вадор, но и чувствуют себя здесь почти как дома. Ценная информация, очень ценная.

Оказывается, времени меньше, чем я полагал. Планы придётся форсировать.

Империя начинает войну.

—  Я залезла через окно на первом этаже, оно было приоткрыто. Папки лежали в кабинете, как я и ожидала. В одной из них мои письма, —  отвечает Исидара на мой вопрос.

Звучит почти складно.

—  Княжна, вы мне лжёте, —   улыбаюсь я.

—  Совсем нет.

—  В вашей истории, княжна, слишком много везения. Вам повезло наткнуться на открытое окно, вам повезло в двухэтажном особняке отыскать кабинет, а в кабинете —  письма. Кстати, откуда взялись другие папки? Может быть, вы откуда-то знали, в какой стопке ваша корреспонденция, поэтому схватили её целиком? Ах, вам повезло уйти победительницей.

Княжну снова передёргивает.

Я понимаю, что она на грани второго витка истерики. Я мог бы многое вытащить из неё, но…

Что-то случилось между ней и Реем в доме? Если это то, о чём я думаю… Я оценивающе прохожусь взглядом по её одежде, всматриваюсь в лицо. Выглядит обычно. Видимо, Иси сумела сбежать до того, как страшное произошло. Это радует, но совершенно не имеет значения —  я понимаю, что так или иначе, но очень скоро убью Рея Лотта. Я позволю ему вкусить позора и поражения, а затем уничтожу начисто.

Резко сменив тему, я рассказываю княжне какую-то чушь про то, как правильно ходить в авантюры, как готовиться к вылазкам и сколько путей отступления продумывать —  не меньше трёх. Хей, ей следовало вооружиться, прежде, чем идти!

—  Следующий раз я позову вас, господин посол, —  хмыкает она и одной фразой заставляет замолчать.

Я ей что, мелкий подельник?!

Но я не против. Пусть лучше зовёт меня, чем идёт, как сейчас, в одиночку.

Я останавливаю Грома:

—  Прибыли, княжна.

—  Спасибо, господин посол, —  Иси приобретает сходство с домашней мурлыкой, но тотчас рушит мираж. —  Будьте добры, мои папки?

—  Не письма? —  уточняю я.

Забирать их и тем более читать я не собирался, обойдусь без пары литров чужого сладкого сиропа обернувшегося горькой микстурой. Но папки…

—  Как насчёт того, чтобы полистать вместе? Мне нужны только те бумаги, которые касаются нашей семьи.

—  Вы… приглашаете меня, Исидара?

Её глаза распахиваются, она беспомощно оглядывается на чёрные прямоугольники окон. А затем на лице проступает смесь фамильного упрямства и решительности: