Гертруда собралась что-то ответить, как вдруг к ней подбежала служанка и протянула письмо.

– Из королевского дворца… Наконец-то! Дорогой, мы приглашены на бал дебютанток! Ее Величество просит нас сопровождать юную маркизу Пэмбрук! Какое счастье! Какая честь!

Недовольство моей дерзостью вмиг сменилось заискиванием.

Гертруда была так счастлива, что отстала от бедной кухарки. И тут же умчалась к модистке мадам Легран.

Хорошо, что мой наряд был заготовлен заранее. Искренне не понимаю, почему на бал нельзя было прийти в том же самом платье, в котором я была на представлении.

– Как можно? – Этикетка возмущенно замахала страницами. – Надевать одно и то же платье второй раз за сезон – признак дурного тона.

– Это ж сколько их надо, – ужаснулась я. – На только модистке разориться можно!

Прижимистый маркиз Пэмбрук выделил мне на туалеты не такую уж и большую сумму.

– Все дамы высшего общества одеваются у Легран. Вот она и задрала цены. Я считаю, совершенно необоснованно. Фасоны у нее так себе. Вот, почитай-ка мой раздел о моде!

Но закончилось тем, что впечатлительная Этикетка не дала мне читать. На эмоциях она слишком быстро переворачивала страницы, и я попросту не успевала!

Так что пришлось ей рассказывать. Оказывается, в Лемурии была еще одна портниха, мадмуазель Глиссе. Начинающая, и оттого не такая популярная, как Легран, зато с очень чистым и сильным даром. Он основывался не просто на пошиве красивого платья, а на составлении образа в целом.

И все это за весьма умеренную плату.

Так что нарядами на первое время я была обеспечена.

Оставшиеся до бала часы я посвятила репетиции танца под чутким руководством Этикетки. Книжка даже умудрилась наколдовать мне призрачного безликого партнера, с которым я оттачивала движения.

После Этикетка отправила меня на отдых. При этом она заявила, что нет средства лучше, чтобы хорошо выглядеть на балу, чем крепкий и здоровый сон.

Главное – не забыть, как в прошлый раз, надеть ожерелье с рубиновым сердцем. С морфозом я буду чувствовать себя увереннее. Он надежно замаскирует мою простецкую кухарскую магию.

Мы выехали, когда уже стало смеркаться. Экипаж, не спеша, катил через город, сверкающий тысячью волшебных огней.

Гертруда Четвид облачилась в платье, вырез которого был весь украшен гигантскими лиловыми перьями. Это уже не говоря о прическе леди Четвид!

В тесной карете они то и дело лезли мне в лицо, но я старалась не обращать внимания. Было так интересно смотреть в окно!

Я настолько привыкла к полям Пэмбрука, что вид вечерней Лемурии был мне в диковинку.

А уж когда подъехали к сияющему, точно замок фей, дворцу, я едва удержалась от восклицания.

В отличие от меня, Гертруда Четвид не сдерживала восторгов. Похоже, она была во дворце в первый раз. Перья вокруг нее мощно колыхались, делая Гертруду похожей на большую птицу.

Перья, перья… Ступив в Лазоревый зал, где должен был состояться бал, я с удивлением поняла, что они везде!

Почти все дамы украсили свои прически перьями! У кого-то они были огромными, как у Гертруды, у кого-то – небольшими.

– Не зря мадам Легран сказала, что перья – хит сезона! – порадовалась Гертруда.

По совету мадмуазель Глиссе, у меня в прическе сегодня, наоборот, не было пера. Загадочно улыбнувшись, она сказала, что иногда мода состоит в том, чтобы не следовать моде.

– Вашу руку.

Это был вовсе не галантный кавалер, который хотел пригласить меня на танец. Распорядитель бала надел мне на запястье черный браслет с прикрепленной к нему карточкой, разрисованной вензелями.

Неуверенность вмиг охватила меня. Зачем это? Что с этим делать?