- И потому ты решила лечь под меня, чтобы воспользоваться моментом и стать королевой вместо нее? – ядовито спросил Влад, изо всех сил пытаясь не замечать, какие муки причиняют ей его безжалостные, полные презрения слова, и девушка от гнева даже топнула ногой, позабавив его еще больше.

- Да как вы смеете! – выпалила она, багровея до корней волос.

- Для девственницы это действительно очень смелый и дерзкий поступок, - поддакнул Влад, и девушка закрыла руками пылающее лицо.

- Нет, нет, нет! – выкрикнула она в отчаянии. – Я никогда не посмела бы обмануть вас… и никогда не осмелилась бы занять ее место, но…

- Но ты его заняла, - с нехорошим прищуром заметил Влад. – Что ты скажешь на это? Очередную ложь? Как интересно послушать.

- Я не знала, что это вы сделали, - шепнула девушка, захлебываясь рыданиями. – Не знала, что такова была ваша воля – лишить жизни ту, что итак не жила и не ведала радости

- Не смей взывать к моей жалости. У тебя все равно ничего не выйдет, - холодно проговорил Влад, и девушка снова топнула ногой, горячась. – Ответь на мой вопрос. Как вышло, что ты легла со мной в постель?

- Взывать к жалости?! – выкрикнула она с горечью. – У меня нет заблуждений по поводу вас и того, что вы из себя представляете! Вы – жестокий монстр, у вас нет сердца ничего человеческого! Бесполезно взывать к тому, кто глух!

- Странный способ выторговать жизнь отца, - зло процедил Влад, чувствуя прилив стыда. Он только что ласкал эту женщину, ласкал осторожно, стараясь доставить ей удовольствие. Пожалуй, можно сказать, что он был с нею очень нежен и приложил все свое умение, чтобы сгладить ее боль от первой в ее жизни ночи с мужчиной. И получить в обмен на это хлесткие, полные ненависти слова было все равно, что заработать пощечину. Целый град унизительных оплеух. – Оскорбляя того, кого посмела еще и обмануть. Не забывай, с кем ты разговариваешь. Я могу велеть повесить тебя на площади за одну твою дерзость. И за обман – в обмане ты призналась.

- Я невольно совершила его, - дерзко ответила Изабель, отирая слезы. – Не знаю, что за сила перенесла меня в тело несчастной Изабель, не я выбрала этот путь. Да только я пришла в себя в той самой ванной, в которой окончилась ее жизнь! Я – старшая дочь Среднего Ворона, Анна. Слуги твердили мне, что вы разгневаетесь и жестоко покараете отца, если не получите желаемого – Седьмую Дочь, - и я… решилась на этот поступок. Защищая свою семью. Только ради этого.

Влад прищурился, его глаза превратились в две тонкие щелки; он все еще с недоверием смотрел на плачущую девушку, но уже не называл ее лгуньей.

- Вот как, - произнес он отчасти задумчиво, рассматривая обнаженную прелестницу. – Значит, эта красота все же была предназначена мне?

Девушка не ответила; теперь, когда она во всем призналась, напряжение схлынуло, боевой запал угас, и она со стыдом прикрылась, переминаясь с ноги на ногу, испытывая одно лишь желание – прикрыться, спрятаться, чтобы зеленые глаза мужчины не рассматривали ее, обнаженную, беззащитную, так беззастенчиво и любопытно.

- Прошу, - тихо, дрожащим голосом, полным ужаса, промолвила девушка, покорно склонив голову, - пощадите моего отца. Он ни в чем не виновен; теперь вы знаете все, и в вашей воле казнить меня, но отца пощадите… Вы получили от меня то… - ее голос даже задрожал от мучительного стыда, слезы снова закапали из темных глаз, девушка не вынесла – согнулась, словно несмываемый позор пригнул ее ниже к земле. – То, что предназначалось одному лишь мужу. Для меня эта жертва намного… ценнее, чем жизнь. И ради этого… ради нее… я прошу у вас о снисхождении: пощадите отца.