– Не знаю, но пока складывается впечатление, что работает несколько менталистов, – вздохнула Элисандра, – и один пытается любой ценой выдать Лауренсию замуж за императора, а второй – избавиться от неё.

И я попала между молотом и наковальней...

– Похоже,я ошиблась, решив, что первая проверка направлена на нас, – задумчиво протянула ректор, – а на самом деле, один кукловод вычислял другого...

Хм... если подумать, всё не так уж плохо. Два врага, преследующих разные цели – это лучше, чем двое противников, объединившихся против тебя!

Возможно, получится использовать это в своих целях. Но пока меня смущает один нюанс...

– А что с управляющим плетением, которое было на настоящей Лауренсии? – уточнила я. – Разве кукловод не должен был засечь, что на мне нет его аркана?

– Рейнар недавно сообщил, что управляющее плетение исчезло само собой, – вздохнула Элисандра, – даже следов не осталось.

– Как такое возможно? – удивилась Беатриса.

– Плетение было одноразовым и, сыграв свою роль, просто самоуничтожилось, – пояснила ректор, – поэтому мы и не смогли сразу определить его тип и отследить по нему кукловода.

– Но, я правильно понимаю, что наложить такое заклинание с дальнего расстояния невозможно? – уточнила я.

– Зришь в корень, фиалочка моя! – усмехнулась Элисандра. – Провернуть такое можно только находясь неподалёку от жертвы. При этом нужны её волосы, капля крови или, на худой конец, очень личная вещь.

– А это значит, что в окружении Лауренсии завёлся предатель, – констатировала Лесли.

– Верно, – согласилась ректор, – и пока это наша единственная зацепка.

– Я бы поставила на то, что личную вещь украла одна из телохранительниц, – немного подумав, сказала Беатриса, – но на главного злодея они явно не тянут.

– Похоже, что троллихи - обычные пешки, – согласилась я.

Представительницы этой расы отличались недюжинной силой и выносливостью, но талантливые маги среди них встречались редко. Тем более, способные к сложным и тонким плетениям.

– Телохранительниц уже проверяют, – отозвалась ректор, – но я почти уверена, что им подчистили память. А вот за родственниками принцессы придётся установить слежку.

За родственниками? Странно... Сандерс упоминал, что с драконицей приехали только брат и отец. А им вряд ли выгоден разрыв помолвки. Да и влиять на императора им нет никакого смысла. Сама ректор говорила, что вопрос о помолвке был практически решён, оставалось подписать несколько документов, но всё испортил побег принцессы.

– Но... у Лауренсии нет сестёр, которые могли бы завидовать ей и мечтать отбить Эдмунда, – с сомнением протянула я, – а брату и отцу нет смысла срывать...

– Ты забыла о втором кукловоде, – в голосе Элисандры звучала лёгкая укоризна, – срывать может и нет смысла, а вот привораживать – вполне. Если верить слухам, принцесса отличается на редкость свободолюбивым и взбалмошным характером. Поэтому её так легко и выманили.

– Думаете, Лауренсия сама хотела сбежать? – немного подумав, уточнила Лесли.

Интересная версия! И, к слову, весьма рабочая. Эмоциональными личностями проще управлять. К тому же, если Лауренсия сама помышляла о побеге, кукловоду не нужно было «ломать» её психику магией. Достаточно было накинуть лёгкое управляющее плетение и слегка скорректировать эмоции.

Тем более, эта теория вполне укладывается в концепцию «нападения» на Эдмунда во время танца. Заметив повышенный интерес императора ко мне, второй кукловод, выступающий против этого брака, оглушил его, а затем «заморозил» эмоции дракона.

Единственная нестыковка – это эмоции, навязанные мне после танца. Родственники знали, что рядом с императором ненастоящая принцесса. Выходит, чувство нежной влюблённости в Эдмунда подкинули не они.