– С кривым носом и пышными ноздрями, говорите? – задумалась бабушка. – Да, таких нянь у меня полно – все стены в доме ими увешаны!

– Ура! – с улыбкой до ушей подскочила Оля, а Максим засиял, как начищенный медный таз.

Что там их милая Аллочка делала на стене у Бедокуровны, Лапочкины, конечно, не поняли. В столь радостный момент им было не до мелочей. Главное ведь, главное, что любимая няня нашлась – в стенах бабушкиного дома их дожидается.

И близнецы, не теряя времени на расспросы, засеменили вслед за бабушкой, удаляющейся в самые недра дремучего леса.

Несчастные Лапочкины шли, казалось, целую вечность. Извилистая тропинка петляла вокруг широченных елей, ходила зигзагами между поросших мхом каменных валунов, пряталась в изумрудных зарослях папоротника-переростка.

– Уже до Африки можно было дойти! – устало шаркая кедами, буркнула Оля. – И как это, интересно, Аллочка раньше нас в доме оказалась?

– А вдруг мы заблудились? – задрожал подбородок у Максима.

Сумерки давно сгустились над лесом, вокруг стало черным-черно. Высоко в небе взошла бледная луна. Где-то поблизости заухала сова. Старуха остановилась и задумчиво почесала седой затылок.

– А вот и пришли! – радостно прокряхтела она куда-то в темноту.

И вдруг в ночи разом вспыхнула дюжина глаз. На расстоянии пары прыжков от Лапочкиных, будто из ниоткуда, вырос огромный двухэтажный дом с кучей пристроек, чердаков и дюжиной светящихся окон. На самой верхушке его остроконечной крыши возвышался чёрный чугунный шпиль. Сияя в лунном свете, над кривеньким домом восседала толстая чугунная квакша.

– Ну и гадость, – вновь передёрнуло Олю.

Из всех многочисленных окон лился оранжевый свет, тускло освещая небольшую поляну вокруг. Близнецы даже не успели разглядеть это глазастое чудище – старуха шустро вскочила на крыльцо и, скрипнув тяжелой дверью, скрылась внутри. Перепачкавшись в грязи, Оля с Максимом без промедления юркнули вслед за ней.

Они оказались в небольшой прихожей, уставленной всевозможными сундуками и клетками. В глубине дома что-то громко шипело, шкворчало. Из-за приоткрытой двери напротив валил густой сиреневый пар.

– Батюшки! Да у меня же суп убегает! – схватилась за голову старуха и унеслась прочь.

Лапочкины остались стоять на придверном коврике, усыпанном огромными клочьями шерсти. «Что-то здесь нечисто», – подумал Максим, громко чихнул и зашмыгал носом.

– Не распускай нюни, Масик, – съязвила Оля и, задрав свой длинный банано-нос, шагнула к приоткрытой двери. – Пошли няню искать!

«Сама ты нюня», – подумал Максим и, оттолкнув Олю, первым сунулся в дверь. За ней оказалась большая уютная гостиная с несколькими дверьми. Из той, что находилась прямо под лестницей, клубился пар и шёл запах ядреного лука. Потирая глаза, Максим подался вперед.

– Ну, лучок, не уйдешь! – прозвучал старушечий голос из кухни, – Сейчас я тебя на кубики.

– А где Аллочка? – со слезами на глазах тревожно спросил Максим.

– На окне ваша фиалочка! – тут же подлетела старуха и захлопнула дверь прямо перед носом внучка.

Максим вздохнул с облегчением. Сразу видно, старуха знала, о чём говорила, ведь юная няня Лапочкиных была прекрасна, словно цветущая розовая фиалка. И пахла так же замечательно. «Наверно, на подоконнике сидит, нас с Олей высматривает», – подумал Максим и быстро окинул взглядом гостиную. В ней было три окна, занавешенных плотными длинными шторами.

– Нашёл! – воскликнул Максим и понёсся к первому окну. Радостно крикнув «Аллочка», Максим резко откинул шторы и увидел длиннющий кактус.

– Ку-ку! – покрутив пальцем у виска, просвистела Оля.