– Благодаря милости Божьей и заботе, которой меня окружили, чувствую себя вполне здоровым.

– Ну, благодарить ты должен ещё и капитан-генерала Кортеса. Это он дал распоряжение хорошо о тебе заботиться.

– Кортес?! Откуда он меня знает?

Сандоваль грубо рассмеялся:

– Хорошо же я приложился своей пикой по твоей голове. Тебе повезло, что удар пришёлся плашмя, а не остриём. Иначе твоя башка была бы расколота на две части, как перезревший арбуз… Забыл, что после боя имел счастье беседовать с самим капитан-генералом?

И тут я вспомнил, как после боя очнулся, как сильно болела голова, и как ко мне подошёл… Так это был Кортес?!

Сандоваль, прочтя на моём лице удивление, снисходительно продолжил:

– Да-да, это был он. И пока ты валялся здесь без сознания, он собрал всех пленных солдат и офицеров из войска Нарваэса и рассказал им, как богата эта страна, как легко её покорить и забрать все её богатства себе. Каждый может стать богаче самого богатого торговца… Но для этого нам надо всем объединиться и действовать сообща, тогда у каждого будут несметные богатства и огромные владения. Раздоры среди нас будут лишь на руку язычникам, – затем Сандоваль покосился на своего молчаливого спутника и с неменьшим воодушевлением продолжил: – Господь Бог привёл нас сюда, чтобы мы указали этим дикарям свет Истины. Мы должны быть достойны той миссии, что на нас возложило Божье провидение.

Я молча слушал. Я понимал, что мне предложат перейти в стан Кортеса, но… его же объявили мятежником…

Лейтенант продолжал:

– Представляешь, пленных было в несколько раз больше, чем нас, и когда капитан-генерал предложил всем им сделать выбор – присоединиться к нему или вернуться на Кубу, то все (а это почти тысяча человек), все-все решили быть с ним! Вот такой у нас капитан-генерал!

– А как же Нарваэс? – спросил я. – Или он погиб в ходе сражения?

– Нет, он жив, но его рана оказалась более серьёзной, чем у тебя. Его лечат и держат под стражей[8]. Ему и не предлагали присоединиться и не предложат. Он же сам хочет быть губернатором Новой Испании[9]. Зачем нам проигравший командир, когда есть победивший… А вот тебе Кортес предлагает стать его товарищем, он ценит офицеров, которых у нас не так уж и много.

– Но… – начал возражать я.

Однако Сандоваль, догадываясь о том, что я скажу, продолжил гнуть свою линию:

– Кортес – не предатель. Он просто не хочет служить жадному и лживому Веласкесу. Он служит напрямую самому королю и регулярно отправляет его величеству отчёты. И, конечно же, пятая часть всей добычи принадлежит нашему королю. Так что, никто не изменял его величеству…

Не смотря на аргументы лейтенанта, я всё же не был уверен в их истинности. Повисла тишина. Тогда священник дал знак Сандовалю, и тот сразу же молча ушёл, а мы остались вдвоём.

– Я представлюсь, – негромко, но твёрдо произнёс священник. – Меня зовут Диего Каннаро, и я состою в Святой инквизиции. Я послан сюда самим Великим инквизитором – его преосвященством Адрианом Утрехским[10].

Неприятный холодок пробежал по моей спине. Встреча с инквизицией не сулила ничего хорошего.

Я присел на циновку и попытался рассмотреть лицо представителя Святого трибунала. Но капюшон по-прежнему скрывал большую его часть. Я только заметил, что лицо было расплывшимся, гладко выбритым, а местами – рябым.

Преподобный отец слегка улыбнулся и спросил:

– И что вы собираетесь узнать, так пристально меня разглядывая?

– Любопытно, сколько вам лет?

– Я и сам не знаю. Сколько мне отпустил Господь – столько и будет в итоге. Могу лишь сказать, что начал служить в инквизиции ещё при Торквемаде Великом