8. Глава 8. Майя

Когда Влад сказал про условия, в голове что-то щёлкнуло со злорадным: «ага». Вот причина, по которой он не хочет отпускать меня. Никакой любви нет, просто выгода.

А после я устыдилась собственным мыслям. Как легко повесила худшие ярлыки на любимого человека. Условия Влада были эгоистичными, но… При этом вполне адекватными. И, даже, направленными на меня.

– Завтра наша годовщина, – напомнил Влад, а ведь я забыла. – Твой отец только вечером вернется из поездки, сразу в ресторан, я не смогу встретиться с ним раньше. Поэтому давай сделаем вид, что всё нормально? Один вечер ты ещё побудешь моей, а после я всё решу.

– Я могу сама поговорить с папой. Для этого не нужно притворяться. Конечно, если ты не хочешь сыграть счастливую семью перед коллегами…

– Господи, Майя! – впервые повысил голос, встревожено рассматривая моё лицо. – Ты теперь так обо мне думаешь? Что я… Я хоть завтра могу пойти уволиться, если это поможет решить наши проблемы. Я хотел поговорить с ним лично, всё объяснить, но если ты готова сама…

– Ты мог бы позвонить.

– Мог бы.

Я смотрела на Влада и понимала, всё невысказанное. Он готов взять наш разрыв на себя, объяснить всё моему отцу. Потому что мой папа невероятной сложный, властный человек. Никаких иллюзий насчет того, что будет дальше.

Я могла позволить мужу позвонить отцу сейчас или завтра… Но получила бы звонок от папы ровно через минуту. Он не умел слушать, только говорить.

Было несколько раз, когда наши взгляды с папой расходились. Поездка к морю вместо семейного ужина, моя простуда, проведенная в кровати, и с пропуском каких-то мероприятий. Если Влад объяснял всё по телефону, то отец действовал через меня, звонил и продавливал.

Именно поэтому муж выработал свою тактику. Встречался с моим папой лично, не давал возможности перекинуть вину меня. Пытался полностью отгородить меня от общения с таким непробиваемым человеком, как Соловьев Ян Казимирович.

И Влад снова был взять этот удар на себя.

Потому что я не могу! Не умею. Меня воспитывали так, что слово отца всегда должно быть главным. Я до сих пор не сумела избавиться от этих ощущений. Пытаюсь быть взрослой, рассудительной…

Но отцу достаточно одного взгляда, чтобы превратить меня в ребенка без права на иномыслие. Нельзя перечить, нельзя спорить. Только склонить голову и признавать его правоту.

– Поговори с ним, – попросила, встречаясь взглядом с мужем. – Один вечер подождёт.

Мне легче было притворяться счастливой, чем снова захлёбываться слезами обиды и страха.

Так я думала.

Теперь не уверена.

Выхожу из такси возле пафосного ресторана, где будет проходить наше празднования. Одергиваю темное платье, в сотый раз провожу по волосам, спадающим мягкими волнами на плечи.

Развод и дыра внутри – не повод выглядеть небрежно.

Я натягиваю на лицо самую счастливую улыбку, на которую только способна. Держу спину ровно так, что она начинает болеть. Двигаюсь в сторону входа, но каждый стук каблуков отдает лишним ударом сердца.

Волнительно. Страшно. Тревожно.

Я могла бы не появиться, пусть Влад бы сам говорил здесь. Объяснял всем мою пропажу. Вот только это бы обернулось скандальными заголовками в газетах и слухами между собравшимися.

Отец не простил бы мне ни первого, ни второго.

Он вообще не умеет прощать ошибки.

А воевать с ним… Я даже замужем не могла полностью защититься от нравоучений отца, хотя Влад защищал меня всеми способами, прикрывал собой. А одна… Одна я просто не выдержу.

Оказавшись в шумном зале, выслушиваю поздравления от гостей. Я должна была приехать раньше, но не могла заставить себя выйти из номера. Сидела, раздумывая о своей жизни.