Выпроводив этого посетителя, Робин позвонил Рае, а когда она зашла, рассказал ей о нём, добавив, что американская система поощряет паразитов, что в Штатах есть семьи, которые поколениями живут на дотациях, а от инфузории отличаются только тем, что у них анальное отверстие и отверстие для приёма пищи находятся по разные стороны прямой кишки.

– Неужели ничего нельзя сделать? – спросила Рая.

– А что ты сделаешь, если даже наше начальство не хочет с ними связываться. На прошлой неделе, например, ко мне пришла девица с семью детьми и потребовала пособие, а накануне тех же детей привела её подруга. Я велел этой одноклеточной подождать и доложил обо всём менеджеру, а он только махнул рукой и сказал:

– Дай, что просит. Связываться с ней себе дороже.

– И что ты сделал?

– Выгнал её к чёртовой матери.

– Так она придёт завтра к другому социальному работнику и всё получит.

– Наверно… эти паразиты вытягивают из государства помощь, прямо пропорционально своей наглости.

– А ты бы вызвал полицию, тогда её бы выставил отсюда представитель закона. У вас же для этого случая есть специальная кнопочка на внутренней стороне столешницы.

– Этой кнопочкой можно пользоваться, только если тебе угрожает реальная опасность.

– Так она всем нам угрожает. Эти бездельники могут обанкротить государство.

– А в Союзе было такое учреждение, как наше? – спросил Робин.

– Конечно, но там неимущие, прежде чем получить деньги, должны были предъявить все справки с подписями и печатями. Называлось это заведение СОБЕС, – она произнесла это слово по-русски и улыбнулась.

– Ты что? – спросил Робин.

– Я подумала, что это можно расшифровать как социальное обеспечение бездельников.

– Я так и буду называть нашу контору, – сказал Робин и несколько раз с тяжёлым акцентом повторил «собьес».

В этот момент в его кабинет без стука вошла очередная посетительница, ведя за руку мальчика. Она по-хозяйски уселась на стул и, не обращая внимания на Раю, стала требовать, чтобы Робин дал ей деньги, потому что ей не хватает на жизнь. Рая встала, собираясь уйти, но Робин жестом остановил её. Ребёнок плакал, а женщина то и дело на него цыкала. Можно было только догадываться, как она с ним обращается в отсутствии свидетелей. Впрочем, их присутствие тоже не очень её стесняло.

– Почему ты не потребуешь деньги у отца мальчика, – спросил её Робин, когда малыш наконец замолчал.

– У него потребуешь, как же!

– Он где-нибудь работает?

– Понятия не имею.

– А что ты вообще о нём знаешь?

– Его зовут Дуэйн, и он ездит на красном шевроле, у которого вместо родной двери стоит белая.

– И всё?

– Да.

– Немного.

– Какая разница, я с ним больше никаких дел иметь не хочу. Я решила пойти в колледж, и мне нужны деньги, чтобы отдать сына в ясли.

– Прежде чем идти в колледж, надо закончить среднюю школу.

– Я хочу освоить компьютер, а этому учат только в колледже.

– Компьютер, – передразнил её Робин, – ты сначала в бюджет укладываться научись.

– Я умею.

– Где футстемпы9, которые я тебе давал неделю назад?

– Я их израсходовала.

– Мне сказали, что ты их продала в казино.

– Ну и что, не могу же я сидеть дома как привязанная, а если бы я там выиграла, то обошлась бы без твоих подачек.

– Ты знаешь, что сегодня будет семинар, на котором учат планировать расходы?

– Сегодня не могу.

– Почему?

– Я не обязана тебе отчитываться.

– Ты понимаешь, что живёшь за счёт людей, которые платят налоги?

– Они богатые, у них есть деньги.

– Работай, тоже будешь богатой.

– Что ты заладил, как попугай: работай, работай. Какой мне смысл батрачить, если я на крэке10 заработаю больше!

– Будешь торговать наркотиками, попадёшь за решётку.