– Отец волевой человек, добился в жизни, чего хотел, не то, что ты. У него были задачи посложнее. А ты не можешь справиться с физикой! Знаешь, сколько в твоей жизни будет еще таких «физик»! Куда сложнее этой! Надо найти общий язык с преподавателем, а ты встал в позу!

– Что там будет впереди – не знаю, не хочу об этом думать, – он быстро ел. – Пусть не издевается.

– А как он издевается? Он требует знаний, а у вас их нет. Верно делает! Надо с отцом по этому вопросу поговорить. Он тебе покажет, какой такой плохой физик! Уверена, что он тебя не поддержит.

– Ой, не говори отцу ничего! – Саша поперхнулся. – Если скажешь, я тебе вообще ничего никогда говорить не б уду.

– Как ты испугался! – она задумалась. – Мне надо пойти и поговорить с этим физиком. Интересно, что он о тебе скажет, у него ведь тоже мнение о тебе имеется.

Саша встал и вышел из комнаты.

Мать стала размышлять. Что получится из второго сына? С первым, Борей, все ясно: ему 24 года, он окончил МАИ, отец устроил его программистом, он женился. Его жена Света окончила педагогический институт. Она училась вместе с Борисом в школе. Когда они объявили, что расписываются, родители были рады, что знают Свету с хорошей стороны. Света была единственной дочерью. Ее отец работал замдиректора в коммерческой фирме, а мать работала фармацевтом в аптеке. А Саша был очень горячим и упрямым, всегда считал себя правым. У него возникали проблемы с преподавателями. Так и будет по жизни со всеми конфликтовать.

Саша стал звонить другу Витьке, тот должен был ему деньги. Если не вернет сейчас долг, пусть даст списать физику и математику. Завтра должны спросить по истории, надо почитать, историчка не скупая на оценки, много не спрашивает. Он набрал номер телефона: «Привет, Витек! Дома сидишь? Хотел к тебе зайти, потом к Смирнову. Он в больницу поехал, что ты говоришь? Какой сознательный, надо у него учиться. Тетя заболела, значит, дома нет. Хотел у него математику переписать! А ты мне долг сегодня отдашь? Еще подождать? А сколько еще ждать, неделю, две? Тогда пойдут проценты. Давай мне физику списать, ты в ней сечешь. А то на меня физик глядит, как удав. Сейчас к тебе забегу».

Проходя мимо кухни, остановился.

– Мам, я к Витьке побежал, мы с ним будем вместе физику учить, он соображает. Приготовь что-нибудь вкусненькое.

– Каждый раз тебе подавай что-нибудь вкусненькое, – она мыла посуду. – Не знаю, ты такой привередливый.

– Ну, ладно, пожарь картошку с грибами, хочу грибов.

Он надел куртку и побежал по лестнице, не стал дожидаться лифта.

Она сидела у окна в классе и наблюдала: во дворе гуляли две пожилые женщины с собаками, и собаки были старыми, едва плелись за хозяйками.

Урок истории был последним. Историк, Семен Иванович, встал и строго осмотрел класс, сейчас начнет жизни учить, заключила Алла. Всегда ко всем привязывается, критикует, можно подумать – сам идеальный. Посмотрел бы на себя: шея длинная, как у жирафа, нижняя челюсть, как у бульдога, волосы торчат, глазки малюсенькие. Почти старый, уже за пятьдесят, а в таком возрасте мужчины все плохо смотрятся.

– Сыроежкина, – обратился он к ней, – опять в окно смотрит, надо тебя вызвать и узнать твои глубокие знания. Учителя надо слушать, а не в окно глядеть.

– Я не гляжу, – робко ответила. – Вас слушаю.

– Что-то не видно. А из Стеклова получится великий художник, всегда рисует. Ты, наверное, и мой портрет нарисовал? – он подошел и стал смотреть на рисунок.

– Еще чего! – Стеклов закрыл рисунок рукой. – Зачем мне вас рисовать? Если хотите – нарисую.

– Неужели нарисуешь? – Семен Иванович усмехнулся. – Был бы рад.