– Так вот к чему относилось ваше: «Раков, выключай», – произнес майор. – Всё это действовало там, в дежурке… И здесь, при вашем появлении, значит, – тоже. Начало действовать… Флешку прослушали, и Раков вдогонку включил…

– Никому бы в голову не пришло, – помолчав, сказал полковник, – читать мысли товарища Огурцова: какие там мысли?.. Помните «Карнавальную ночь»? Кто там под шумок оставил включенным микрофон в его кабинете?.. Не суть важно… Важен принцип: весь зал слушает то, что у тебя в голове. Каким образом? Каким образом записана прослушанная сейчас линия мысли, раскрывшая преступление?.. головоломку, – поправился полковник. – Кто говорит у нас в сознании, когда мы думаем? Можно же как посмотреть на дело: там, в голове, идет фильм, сериал, который озвучивается в студии. До озвучки фильм немой: герой беззвучно шевелит на пленке губами. Озвученный же – произносит все это в полный голос.

– И что за озвучивающая студия? – спросил майор. – Чья разработка?

– Прежде всего, – отозвался полковник, – чей заказ. Вам обоим достаточно знать, что заказ мой. Со всеми вытекающими. Ясно?

Синхронно прозвучавшие «Так точно!» полковника удовлетворили.

– Садитесь… – взяв и спрятав протянутую Раковым флешку, он продолжил: – Никогда не видели человека, мыслящего вслух? Смотрит в одну точку и вещает… так, что ясно: это действительно непредназначенное ни для чьих ушей, а не осознанная речь. Нет?.. А я видел. Таких людей. Ну, а раз подобного рода патология существует, имеется и механизм перевода мысли в речь с отключением речевого контроля – механизм, который потенциально возможно активировать у здорового человека. Без вреда и последствий. Человек просто не заметит, что мыслит вслух. Перестанет контролировать подключение своих голосовых связок к своим же мыслям. Да, сам механизм выявлен через патологию. Определено на больных, как все это работает. Для нас с вами важно, что удалось наконец разработать функциональный аналог и дистанционно подключать голосовые связки к мыслительному процессу с одновременным отключением речевого самоконтроля.

***

Выйдя заполночь на крыльцо, майор с полковником уставились в звездное небо.

– Я что тебя задержал… – не отрывая глаз от подзабытой за грозовую неделю картины, сказал полковник. – Не всё так красиво.

– Как это? – кивнул майор в небо.

– Как это. И как то, – кивнул полковник на темные окна только что оставленного кабинета. – Метод на самом деле до ума не доведен. Тебе надо поучаствовать. Подключиться к доводке.

– Каким же тогда образом… – растерялся майор…

– Эта запись? – спросил полковник. – Просто я хорошо тебя знаю.

Одна в другой таящаяся прозрачность: облака, не скрывающие поглотившую их синеву, и во всем этом – там же, в растворимости одного в другом, сквозящий пейзаж с не фиксированной земной поверхностью…

Глубоко вздохнув, оглянувшись на оставленный на стоянке «Приус», Панкратов шагнул в плавающую перед ним картину. Поднимаясь в которую, приходилось спускаться. Интересно, как будут выглядеть изнутри эти стоящие на уровне окон второго этажа облака? Вдруг представилось, что тогда они будут внизу.

Подходя к корпусу с упреком во взгляде, адресованным облакам, при его приближении всплывшим к небесной поверхности… подойдя – он разглядел движение в вестибюльной аквариумной глубине.

– А вот и наш космонавт номер два, – отобрав у него рюкзачок, улыбнулся встречающий. – Нам сообщили номер машины.

Обернувшись, сквозь вестибюльное стекло Панкратов с трудом разглядел среди зелени далекое пятнышко своего авто.

Стеклянный лифт.

Стеклянный пол.