С тяжелым сердцем от неожиданной вести Панкратов с рюмкой в руке обернулся на возникшую в дверях из комнатки в кабинет… возникшую в раскрытом дверном проеме фигуру…

– Здравия желаю, товарищ пол… – вытянувшийся Раков расслабился в ответ на махнувшую руку только что помянутого…

– Заканчивайте этот спектакль, – указал товарищ полковник на почти пустую бутылку. – Вылезайте из вашей норы на свет. Раков, окно там прикрой, но не закрывай: пусть выветрится. Курево, естественно. Оба, кстати, себя раскрыли: перегара нет. И друг перед другом, и перед таким вот вошедшим. Чтишь, Панкратов, инструкции, молодец. Ну, что… рассаживайтесь… Раков, выключай…

– Уже.

– Панкратов, вопросы есть?

– Да, в общем, один… – пришедший в себя майор озвучил: – Для полной симметрии, я имею в виду свидетелей, фокус с шаром должен был бы проделывать не один из них, а кто-то третий… – осекшись, поймав встретившиеся взгляды полковника и капитана, Панкратов добавил: – Понятно. Вопрос снимаю.

– Ну, что ж… Перейдем к тому, зачем мы, собственно, собрались… – полковник кивнул Ракову.

Включив компьютер, тот вставил флешку.

– Организующая шпала – мост с одновременным появлением свидетеля и свидетельницы на разных его концах… – зазвучал в кабинете голос майора Панкратова. – Совершенно не скрываемая – напротив: подчеркнутая в заявлениях симметрия: «Товарищ майор! Ровно в час! Ровно в час ночи! Товарищ майор!». Вот она, цельная шпала: инцидент был назначен!..

«Исполнитель, посреди череды грозовых июньских ночей проворачивающий свой трюк, – кто тебя нанял: обманутый муж… или жена… или тот и другая?..» – слушая эти свои, воспроизводимые сейчас, мысли, Панкратов то выключался, то вновь весь обращался в слух…

– Приближение свидетелей с двух сторон, в свете молнии разглядевших за перилами каждый свою вторую дражайшую половину… Нервная свидетельская дрожь в объятиях друг друга…

…В свидетели побежали не когда в первый раз к стенке были прижаты, а когда от дежавю, то есть от сегодняшнего повторения кошмара, волосы дыбом встали… И даже не от самого́ повторения, а от того, что еще не узрели, что еще не увидели… но осознали: увидят…

…Подержим над огнем написанное симпатическими чернилами… При вспышках молний увидела мужа стоящим в плаще за перилами над рекой… Мечущийся рядом мужчина говорит о своей прыгнувшей вниз жене… Ни к какому решению не пришли, но в полпервого ночи ситуация повторилась…

…Задыхается на бегу в виду уже маячащего моста… Со всей очевидностью понимает: уже при следующей вспышке молнии там, за перилами, будет пусто…

…Почему он ушел? Все объяснил и ушел… Развлекается по ночам – твой выживший из ума муж. Из-за тебя же и выживший… Ты наконец своими глазами увидела смысл двойной жизни: сумасшествие. Вот он, смысл, стоит рядом, на ниточке…

– …Вот что… Сейчас отпустим и забудем, как страшный сон…

…Главная шпала. Мало на что похожее происшествие именно в ночь его единственного случайного дежурства… В центре ночного разгула стихии Анна с Маратом (звания?.. лейтенанты?.. старлеи?..) – одни… Фокус, проделанный им перед ней…

…Фокус – приказ!.. Не надо никакого дня «до»! Всё – сразу, в один день!..

…На мосту они были, но то, чего там не должно было быть, неожиданно произошло. А когда я разоблачил фокус, каждый из них заподозрил другого: головоломка – для всех троих… Шар, о котором оба понятия не имели, держал и отпускал кто-то третий…

Дослушав до конца, майор Панкратов вздрогнул при первом же слове немыслимого, его же голосом, «постскриптума»:

– Смерти не было… Воскресения не было потому, что не было смерти…

По кивку полковника достав флешку, Раков выключил комп.