– Опыт, говорю, движущая сила. Главное – делать выводы, исправлять ошибки прошлого, и тогда, наверно, проявятся ступени, по которым можно карабкаться дальше к свету. Мы все кого-то теряем и кого-то находим. Но вот оно, данное окружение, твои инструменты, с помощью которых можно изменять пути в благую ветвь. Пусть даже не здесь, не за один раз, не за одну жизнь, но ошибки постепенно искоренятся и преобразуются в рай. Ошибки – топливо рая.

Краник неба закрыли. Включили желтый, теплый свет. В пробелах высоких деревьев выглядывала радуга. Это радовало, но я хотел бы видеть ее перед собой. Повернувшись к месту исследования, обнаружил изменения: щель стянулась, заросла словно кожей, оставив назойливым наблюдателям шрам. Разум разбивался в щепки о стену нереальности. Я бы скорее поверил, что сошел с ума, чем в заживление горы по истечению часа. Куда исчезло отверстие? Или я настолько сильно хотел увидеть Майну, что мозг выдал на подносе желанный информационный ужин, приготовленный высшим шеф-поваром? Настроил обоняние, осязание, изображения, и ее молящийся голос?

– Что такое, Мэнбер, хоть ты мне объясни?

Запутавшись в непроглядной паутине событий, разбивал кулаки о стену, разделяющую нас. Ощущения испарились, даже медвежонок уже занимал себя чем-то отвлеченным. Была ли она там? Думаю, да. Косолапая чуйка не обманет.

Кто или что стоит за всеми этими странностями? У кого власть над ее временем? Почему она так боится его?

Запах мокрых камней и земли сопровождал наш путь домой. Теплые лучи меж деревьев иногда касались нас. Выйдя на простор полянки, солнце объяло нас всецело, а семицветный горизонт дарил воспоминания.

Преодолев забор, Мэнбер вдруг встал на задние лапы, а передними карабкался по мне, словно что-то требовал.

– Ты голодный, малыш? У меня кое-что для тебя есть. Я специально приготовил на вечер. Ты заслужил. Сейчас принесу, подожди немного. Ну-ка, отпусти мои трико. Сиди смирно, договорились?

Подтягивая штаны, я зашел за десертом и поспешил покормить его.

– Мэнбер, ты где, выходи? В прятки решил поиграть? Твой ужин на крыльце, а мне, пожалуй, необходимо переодеться в сухое.

Приготовил чай и присел на кровать, поставив кружку на подоконник. Подозрительный шорох позади дома заставил выглянуть в окно; из-за угла выглядывали обеспокоенные глаза медвежонка, потом резко исчезали, и вновь настороженно появлялись. Что-то учуял… Я выбежал на крыльцо. И действительно, охотник надвигался к нам. Мэнбер хорошо помнил тот выстрел, поменявший его судьбу, и прекрасно помнил того, кто совершил этот выстрел. Горькие думы Мэнбера вошли в мою голову более отчетливо: быстрым шагом я пошел на встречу к угрозе. Нельзя допустить их встречу. Охотника настиг в двадцати метрах от нашего забора.

– Добрый день, – сказал я сбившимся дыханием.

– Мой старый друг Морфеич, а я как раз к тебе иду, в гости.

– Зачем же? Извините, но я не могу вас принять, дело в том, что…

Охотник перебил меня своим пьяным, брызжущим и могучим чихом, от которого его повело и он повалился в высокую траву. Выиграв время, подбежал к забору, поймал взглядом торчащие из-за дома глаза медвежонка, прокричал ему шёпотом и жестами:

– Беги, Мэнбер. Иди на время погуляй. За домом есть где пройти. Иди-иди, не смотри на этого охотника, не смотри.

Он скрылся из виду, а я выдохнул тревогу. Так-то лучше. Пусть погуляет, пока всё устаканется. Стало спокойней, что хоть как-то уберёг его. Я подходил к пьянице, который мычал на четвереньках и пытался встать. Вот кто животное, – подумал я.

– Ты куда бегал, с кем разговаривал? Не один что ли? Ну пошли, познакомишь.