Когда-то я раздумывала над тем, чтобы тоже поселиться здесь – недалеко от работы и центра, с удобной инфраструктурой и красивым видом. Но так и не сумела определиться, предпочтя остаться в собственном таунхаусе. От мысли, что мой уютный и светлый дом сейчас разворошён и ввергнут в хаос, внутри становится тоскливо.

– Постарайся говорить поменьше, – советует Волков, когда мы выходим из машины.

Как будто я до этого болтала без умолку. Но от комментариев вслух воздерживаюсь. Только что Алекс улыбался, а сейчас снова мрачнее тучи. Поспевать за широкими шагами удаётся с трудом, так же как и за переменами его настроений. Сейчас, когда мы пересекаем широкий холл подъезда, я ощущаю исходящие от спутника негатив и напряжение. Они витают в воздухе и удваиваются, отражаясь от блестящего глянцем пола.

– И вопросов лучше не задавай, – рекомендует мой спутник у лифтов.

– Почему?

Алекс в его костюме вполне вписывается в монохромный интерьер, но всем видом умудряется выражать недовольство. Вместе мы входим в блестящую кабину, поднимающуюся на самый верх.

– Потому что будет лучше, если говорить буду я.

Хочется пошутить, что с подобным настроем рыцари отправляются в пещеры к драконам, но я не решаюсь. Не понимаю пока, в каких мы с Алексом отношениях и способен ли он оценить юмор в этот момент.

И всё же, рядом с ним мне отчего-то спокойно. Чувствуется, что он контролирует ситуацию, или умело делает вид, что контролирует.

Дверцы лифта открываются на видовой площадке, настолько высокой, что воздух вокруг кажется разреженным, как в горах. Замираю на мгновение, осматриваюсь. Здесь действительно уникальный вид на город и Амурский залив с высоты птичьего полёта. Хотя, наверное, даже птицы летают ниже.

– Ты что высоты боишься? – замечает моё замешательство Алекс.

– Не боюсь. Просто… не люблю.

Высота завораживает. Владивосток раскинулся внизу, словно большой холст, на котором серая геометрия улиц смешалась с зеленью холмов и синевой морских волн, где качаются яркими пятнами разноцветные яхты. Тянутся белыми нитями ванты моста, соединяющих берега Золотого рога. Ветер доносит крики чаек и запах соли.

Поняв, что падать в обмороки я больше не планирую, Волков уверенно шагает по серым плитам видовой площадки. Он явно уже бывал здесь раньше. Людей на крыше достаточно много, и мне не сразу удаётся понять, кто из них – наша цель. Точно не семья с детьми, что, щурясь от солнца, едят мороженое на скамейке. Не компания мужчин, бурно обсуждающих что-то. Не девушки, секретничающие за кофе в крафтовых стаканчиках.

Алекс уверенно обходит их всех и ведёт меня мимо выложенной белым камнем буквы «А» к высокому ограждению, у которого стоит к нам спиной женщина. Стройный силуэт в облегающем платье до щиколоток, высокая причёска с трепещущими на лёгком ветру каштановыми локонами и тонкие шпильки каблуков оказываются не тем, что я планировала увидеть. Но тем, что ожидал увидеть Алекс.

– Не ожидала, что ты попросишь меня о встрече, Лекс, – оборачивается она, увидев отражение Волкова в стекле ограждения. Заметив меня, она с кокетливой улыбкой добавляет: – Ммм, ещё и не один.

Помня о его совете, я ничего не говорю. Да и не хочется, если честно. Незнакомка сканирует меня внимательным взглядом, словно просвечивает рентгеном. Проходится по лицу и скользит вниз, до самых щиколоток. Потом возвращается и снова смотрит в глаза. Я тоже разглядываю женщину, пытаясь понять, что связывает её с Алексом, но не понимаю. Даже её возраст определить сложно. Я вообще в этом не сильна. Вот Лана или моя мать с ходу определили бы, ещё и, возможно, назвали ее косметолога.