– Хорошо. – Кивнула и ушла к себе в кабинет разбираться с новым заданием.

Запустила запись «ограбления». Съёмка нечёткая, впрочем, обычная для камер дежурного наблюдения. Камера направлена на угол кабинета, где стоит сейф, поэтому сторона кабинета со столиком для посетителей, а особенно стул, на котором сидит человек в чёрной кожаной куртке и с дикобразом из чёрных волос на голове, запечатлена плохо. Видно, как человек орудует пальцами по дисплею своего гаджета, но это не доказывает, что он списывает деньги.

Зато на записи хорошо видны лица «потерпевших». В ракурсе сверху и сбоку они выглядят ещё глупее, чем я их запомнила.

Усмехнулась, похоже, камеру включил бугай-привратник, после того как ушёл из кабинета, иначе было бы видно, как я входила. Как я ушла, камера поймала тоже криво и без лица. Если бы я хотела подправить плёнку, уничтожая улики, то лучше бы сделать не смогла. Эти идиоты – мои тайные агенты!

Радость длилась недолго: они, безусловно, идиоты, а я-то кто? Как можно было идти на разборки и не подумать, что там могут быть камеры? Это полная профнепригодность, как сказал бы шеф. Интересно, он меня узнал на видео? Что-то мне подсказывает, что узнал. Задание несложное, а он поручил его мне. Вспомнила его странный взгляд, когда выдавал задание. Точно узнал! Ой, стыдоба…

Прочитала заявку банка. Никакой лирики и апеллирования к беде потерпевших, просто хотят проверить защиту, определить, возможно ли такое списание, и усилить защиту, если подобное возможно.

Приступила к проверке банковской защиты – запустила программку.

В дверях с кружкой кофе появилась Крис – девушка из группы Олафа, мы с ней почти подруги, во всяком случае, у меня есть её номер телефона, а у неё мой.

– Шеф сказал, что ты интересуешься ограблением в Сен-Тропе, – без приветствия начала она.

– Ну, не то чтобы интересуюсь, просто он меня привлекал, и я даже выдвинула версию произошедшего…

– Знаю, знаю – плащи-невидимки. Я, кстати, уверена, что ты права. Съёмка велась на цифровую камеру, поэтому о дефектах плёнки речь идти не может. И дефект плёнки не может следовать за машиной по тротуару, а то, что он на тротуаре, видно невооружённым глазом. Кстати, рассматриваем версии, зачем Олаф обесценил твою идею об ограблении невидимками?

– Самая очевидная – в плаще был он! – Мы расхохотались. – Так что ты хотела? Тебе известна настоящая причина, которую не хочет слушать Олаф?

– Я тут копнула, так сказать, вглубь и вширь, – Крис отхлебнула кофе, – и обнаружила, что уже было несколько похожих ограблений. Я тебе скину свой наработанный материал. Олаф сказал, что раз дело завершили, то ему это неинтересно. Шеф сказал, что ему это интересно, но дело закрыто, поэтому «отнеси материалы Эльсбет, пусть проанализирует, если её это заинтересует».

– Хитрая комбинация из слов – в духе шефа. Вроде как и не задание, но обязательно спросит результат. Расскажи в двух словах, что тебя зацепило.

– Сначала я просто вспомнила, что примерно год назад передавали по новостям о списании неизвестными хакерами со счёта какой-то приморской конторы нескольких миллионов, предположительно прямо из офиса конторы. Я стала искать эту информацию в сети и обнаружила, что таких случаев было несколько. Деньги пропадают со счетов казино и тотализаторов с интервалом раз в год. Мне удалось собрать пять случаев, произошедших в разных странах Европы, поэтому их очень сложно отследить. Во всех этих случаях были посажены ответственные за финансы люди – три финансовых директора и два бухгалтера, потому как было точно установлено, что деньги переводились по их паролям и с их рабочих мест.