…Ой! Так это ж, кажется, про нашу старинную икону «Знамение», что в папином кабинете на полке в углу на самом видном месте стоит. Лучше и не скажешь – Богородица с подросшим Младенцем у сердца…
«…Правда-правда, я сразу поняла это, лишь заприметив дом вдали, хотя и не вспоминала о той встрече никогда с самого рождения.
Но и другое поняла – не может того быть, не может, потому как не было никакого дома в феврале семнадцатого: новый Иван с братьями лишь в 1938 году справил, а старый от красного петуха пострадал летом 1912-го. Говорят, жара в тот год случилась необыкновенная, полдеревни дотла сгорело. Лишь спустя четыре года, в 1916-м, плотник Егор Лычев, отец Вани, завершив обустройство новых хором для своей семьи поблизости, заложил здесь, на старом пепелище, новый фундамент дома для подрастающего поколения. Да не успел завершить задумку: в конце осени занемог, а зимой, как рассказала позже баба Настя, почитай, сразу после крещенских морозов и умер…»
– Так, минуточку! – задумчиво говорю вслух, отодвинув тетрадь чуть в сторону, – что-то я запуталась совсем. О чём речь-то идёт? Уж больно много цифр, фактов, лиц, событий. Но кое-что проясняется: автор – женщина, «здесь» – дом, который построил Иван, её жених, на свадьбу свою, их; двадцать один год спустя, как она впервые была… «здесь».
– Странно, – продолжаю размышлять, – но тогда получается, что его действительно не было.
– Кого его? – помолчав, спрашиваю, опомнившись.
– Не кого, а чего, – сама же и отвечаю, улыбаясь нелепости своего разговора с собой и с тетрадкой, – дома этого, того, что «здесь», зимой 1917 года там не было и быть… не могло, что характерно.
– А что было?..
Что-то ведь было? Или кто-то?
Нет!.. Так не бывает…
«…Вот так и смекнула сразу, что про то понимание моё – молчать надо, не пугать никого зря, потому как ерунда какая-то выходит, небылица: невозможно видеть то, чего нет, тому, кого нет!..»
…Вот именно!
Смотри-ка, и она к тому же выводу пришла.
Интересно получилось – прямо как в русской народной сказке: «Иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что». Но в сказке-то той, если я правильно помню, Федот-стрелец принёс-таки это пресловутое «то, не знаю что»…