>Надя.
Студент из консерватории?
>Нина.
Студент из консерватории. Вот и поет Наташка по выходным и после занятий «Сурок всегда со мною». Ее Чайльд Гарольд ничего, кроме классики, не играет. Ниже, чем «Танец с саблями», не опускается.
>Надя.
И что, неужели зарабатывают?
>Нина.
На пропитание хватает. Подают из жалости. Видят, интеллигентные ребята, «Сурка» поют. Наташка говорит, в основном старушки раскошеливаются. «Сурка» слушают, слезы платочком утирают. Жалостливые бабульки. Последний рубль в футляр бросают. Так и живем – мальчики и девочки, будущее России.
>Надя.
Не все же так, как ты рассказываешь.
>Нина.
Конечно, не все. Некоторых мамы и папы на машинах привозят. Некоторые уже сами на тачках приезжают. Только они в основном на инязе учатся, иностранные языки изучают. Мы для них «неприкасаемые». Они своей стаей держатся, себя в дипработники готовят.
>Надя.
Нина, ты завелась. Прошу тебя, успокойся. Если они вернутся, надо по-хорошему. Извинись, скажи, что погорячилась. Послушаем, как живут русские за рубежом, и до свидания. Это даже хорошо, что он не настоящий американец.
>Нина.
Почему это хорошо?
>Надя.
Потому что при твоем настроении от тебя можно чего угодно ожидать.
>Нина.
Ты против брака с иностранцем? Или вообще против брака по расчету?
>Надя.
Я против того и другого.
>Нина.
А ты выходила замуж по любви?
>Надя.
Ты знаешь.
>Нина.
И твой Виталик – по любви. Только он ухитрялся любить еще всех твоих подруг… Надюха, ты плачешь? Ну прости меня. Прости. Ты же знаешь мой характер. Никуда я от тебя не уеду.
>Надя.
А «Любовь без границ»?
>Нина.
Это я так, для самоутверждения. Любопытно все-таки: может мной кто-нибудь заинтересоваться? На курсе-то у нас одни девчонки.
>Надя.
Ну дискотеки есть. Для девушек, я читала, вход даже бесплатный.
>Нина.
Надюха, о чем ты говоришь? Была ты там когда-нибудь?
>Надя.
Я не была.
>Нина.
А я была, Надя. Ну и что?
>Нина.
Лучше не вспоминать.
>Надя.
А все-таки?
>Нина.
Пошла как-то на дискотеку для юных натуралистов. Там, кто-то говорил, без спиртных напитков и вообще культурно. Сижу за столиком, тяну молочный коктейль через соломинку. Подкатывается хлопчик лет девятнадцати, не больше. «Курить хочешь? – спрашивает. – Могу угостить». «Не курю», – говорю. «А зачем ты сюда пришла?» – спрашивает. «Как зачем? Танцевать». – «Ну пойдем потанцуем». «Сейчас, – говорю, – белый танец. Приглашают девушки». «Вот ты меня и пригласи». Словом, пошла танцевать. Он еле ноги передвигает. То ли спит, то ли мечтаниям предается. Руку на задницу положил и елозит. «Парень, – говорю, – ты что мою географию изучаешь? Убери руки!» «Слушай, телка, – говорит, – ты зачем сюда в трусах пришла? Сюда девочки без трусов приходят. Тут порядок такой: это клуб юных натуралистов. Здесь в натуре все должно быть. Сечешь?..» Надюха, ты смеешься! Вот и хорошо! Жених сбежал, стыдливый! Хорошо, что сбежал. Все хорошо, Надюха! Все хорошо!
>Надя.
Конечно, хорошо. Зачем нам женихи из какой-то там Америки? (Звонок в прихожей.) Неужто вернулись?
>Нина.
Я думаю, это агент № 1 за париком пришел. «Красота женщины – дело рук самой женщины». (Сняла парик.) Отдай ему и поставим точку.
Надя идет открывать и тут же возвращается.
>Надя
(бросает сестре парик). Надевай скорее. Они вернулись. (Заслоняет сестру спиной, пока та возится с париком. Входящим.) Мы уже думали, вы не придете. Вы нас простите, мистер Петров, не обижайтесь на мою сестру. У нее сегодня плохое настроение. У нее деньги сегодня в магазине вытащили.
>Нина.
Тысячу баксов. Прямо из кармана.
>Петров.
Тысячу баксов! Разве можно такие деньги в карманах носить?!