>Нина. Ты, Надя, добрая и покорная. Покорилась судьбе. Защитила кандидатскую, написала ученую книжку, а потом бросила свою науку, которая оказалась никому не нужна, и пошла в бухгалтеры, чтобы родителям иногда посылать что-то и меня содержать.

>Надя. Нельзя озлобляться, Нина. Надо верить. Без веры нельзя. Будет же когда-то другая жизнь.

>Нина. Я тоже верю, сестра, что будет другая жизнь. Но мои двадцать два года уже никогда не будут.

Звонок в прихожей.

>Надя. Ну вот они возвращаются. Ты только не заводись. Сама все это придумала. Посидим, попьем чаю. Люди-то потратились. (Уходит открывать входную дверь и возвращается с Леной Кудриной.) К тебе Лена пришла. Девушки, вы почаевничайте без меня. Мне надо подготовить документы на балансовую комиссию. (Захватив какие-то папки, уходит на кухню.)

>Лена. Нинка, в первый раз вижу тебя в парике и с накрашенными губами. Ты куда-то собираешься?

>Нина. Собираюсь.

>Лена. Я к тебе забежала на минуту. Ты обещала мне лекции Переделкина.

>Нина. Возьми, только ненадолго.

>Лена. Через пару дней я тебе верну. Хочу что-нибудь выудить у него для диплома. А парик тебе идет. Куда ты собираешься? В театр?

>Нина. Замуж.

>Лена. Нинка, ты это серьезно?

>Нина. Вполне. Видишь, на столе фужеры? Мы только что с женихом и его приятелем шампанское пили. Лена. А где жених?

>Нина. Жених сбежал.

>Лена. Что-то на гоголевскую «Женитьбу» смахивает. Нина. Да, совсем по Гоголю.

>Лена. Парень из нашего университета?

>Нина. Он не парень!

>Лена. Не парень? А кто?

>Нина. Мужчина. Тридцать пять лет. Без вредных привычек. Жену зовут Софочка.

>Лена. Он что, хочет оставить семью?

>Нина. Это я не успела выяснить.

>Лена. Нинка, перестань говорить загадками.

>Нина. Я не говорю загадками. Ты спрашиваешь, я отвечаю. Не больше того, что знаю сама.

>Лена. Почему же он, как ты говоришь, бежал? Нина. Плохо держит удар.

>Лена. Вы поругались?

>Нина. Просто знакомились.

>Лена. Подожди. Этот твой кавалер – мужчина невысокого роста?

>Нина. Да, не Шварценеггер.

>Лена. Его Антоном зовут?

>Нина. Нет… Впрочем, да. А ты откуда знаешь?

>Лена. Твой приятель и его молодой дружок стоят в подъезде и препираются. Молодой его уговаривает: Антон, говорит, ну что вы упрямитесь? Она вас ждет. А тот отвечает: «Я не могу к ней идти. Мне стыдно».

>Нина. Скажите, какой стыдливый!

>Лена. Нинка, стыдливые, кому за тридцать, – самые опасные мужики. Они из реликтовых, совесть еще не до конца потеряли. Им и свежих ощущений хочется, и семью оставить совестно. Вот и бегают туда-сюда, как Басилашвили в «Осеннем марафоне».

>Нина. Да не нужен он мне совсем. Я ведь это просто так, эксперимент ставила. Давай выпьем шампанского.

>Лена. Нет, Нина, я побегу. Мне через пару часов на трудовую вахту заступать.

>Нина. Сейчас и восьми нет. Если они вернутся, посидим – поокаем. Может быть, этот жених тебе приглянется.

>Лена. Нет, подруга дорогая. У меня на мужской пол аллергия. Лекции я тебе в конце недели верну. Надя, до свидания!

>Надя(выходит из кухни). Уже уходишь? И чаю не попила?

>Лена. Спасибо. Бегу в общагу. Посплю пару часов. Я ведь в ночную смену работаю. До свидания, сестренки. (Уходит.)

>Надя. Видишь, сестра. Ты не одна такая. Вот и подруги твои трудно живут. И ничего! Лена учится и в ночную смену работает.

>Нина. Мои подруги живут! Ленка стриптизершей в ночном клубе работает, на лекциях отсыпается. Липучкина по квартирам бегает, за какого-то кандидата в депутаты подписи собирает. Наташка Городницкая со студентом из консерватории познакомилась, хорошенький такой парнишечка, волосы длинные, глаза печальные – Чайльд Гарольд, словом. Наташка с ним переспать собиралась, а он говорит: сейчас не нужно, это потом, когда поженимся. А сейчас, говорит, давай кооператив откроем. Будем в подземных переходах музицировать. Ты будешь петь, а я на флейте играть.