– Я полагаю, минут через пять или десять Чудов выйдет! И, конечно же, не один! Поэтому я встану поближе ко входу!

– А мне-то что делать?

– Тебе, старичок? Я не знаю, что тебе делать!

Фил в усмешке скривил рот.

– Попробуй интервью у него, что ли, взять! Правда, это будет непросто! Очень непросто!

– В смысле?..

Но фотокор, ничего не ответив на это раз, скорым шагом направился через площадь прямо к филармонии.

Герман, стоя возле машины, еще какое-то время раздумывал: последовать ему примеру Феликса или же оставаться на месте и наблюдать все со стороны? О каком интервью могла идти речь! У новоиспеченного корреспондента «Реликта» не было с собой даже диктофона. Наверно, Феликс просто на свой манер подшучивал над ним.

Прошло еще несколько минут, и вскоре Герман своими глазами увидел, как дверь филармонии распахнулась, и из нее стали выходить зрители. Некоторые из них тотчас поспешили прочь. Но очень многие, держа в руках букеты цветов, останавливались недалеко от входа или же на парадном крыльце, предварительно спустившись на несколько ступенек вниз. Они словно ждали чего-то. Точнее, кого-то! Этим «кем-то», конечно же, был Чудов!

Герману казалось странным, что этот любимец публики не воспользовался запасным входом в филармонию и решил выйти через парадную дверь, где толпа просто не даст ему ступить и шагу. Хотя, у большого артиста был юбилейный концерт! И, видимо, это обязывало его, не смотря ни на что, отдать дань уважения своим почитателям. То есть, вновь появиться на публике, но уже в неформальной обстановке, за пределами филармонии. Но, вполне возможно, причина крылась совсем в другом… Это Доту предстояло выяснить немного позднее… Фил, как назло, всю дорогу, пока они ехали в филармонию, упорно молчал. И, лишь, когда двигатель заглох, он в нескольких словах сообщил Герману о том, кто именно герой его будущего фоторепортажа. А, также, некоторые подробности, касавшиеся его творчества…

Когда на площадь, высыпало очень много народу, в дверях, наконец, показался он! Виновник столпотворения! Герман это понял по тому, как зарукоплескала толпа, и раздались возгласы: «Поздравляем!» «Ура – юбиляру!» И – тому подобное. Шум постепенно нарастал. Герман, невольно поддавшись общему ажиотажу, тоже приблизился к теснившимся вкруг звезды фанатам и поклонникам. Внимательно приглядевшись, он увидел очень рослого молодого мужчину лет около тридцати пяти. У него была темная густая шевелюра, которую на две равные части разделяла тонкая седая прядь волос. На лице его с довольно крупными, но правильными чертами играла счастливая и немного усталая улыбка. Герман лишь теперь заметил, что под руку звезду держала ослепительно красивая женщина. Блондинка! Вот кому везет! Такой молодой, а у него уже и – слава, и, наверняка, куча денег, которые он зарабатывал, давая свои концерты… Плюс ко всему – очаровательная дама! Но не успел Герман об этом подумать, как увидел ослепительную вспышку. Потом вторую, третью!.. Конечно же, Феликс хорошо знал свое дело. Дот даже слегка загордился своим напарником. Он был впервые на журналистском задании, и, безусловно, надеялся, что Феликс поможет ему сделать соответствующую запись под его снимками. В том смысле, что подскажет какую-нибудь идейку о том, под каким соусом Герману подать его умственные выкладки. Хотя, если Фил откажется… Наплевать! Дот попытается справиться со всем этим праздничным, что называется, на грани фола, трепом самостоятельно. Кроме того, он добавит в него ту самую перчинку, которая отличает материал желтой прессы от всех прочих!