Жаль, что местность не особо подходящая для марафона. Теперь мы старались не взбираться на крутые участки, чтобы не терять времени, но всё равно двигаться строго по прямой не могли. Да и усталость постепенно брала своё, вынудив меня наспех поджарить очередную дичь на склоне. Нас, конечно, тренировали без пощады, но у всего есть предел. Сутки мы ещё продержимся в таком темпе, а потом неизбежно начнём сдавать.

Как будто в насмешку новое мясо оказалось очень даже ничего, но у меня не было времени его нормально приготовить в запас. Ободрал, сколько мог, и сжевал прямо на ходу. Даже Рина попросила кусочек, поборов брезгливость. К вечеру ноги ныли нещадно, но мы позволяли себе лишь короткие привалы на несколько минут, чтобы напиться и перевести дух перед очередным подъёмом. Да и так отдых был чисто условный. В голове билась одна и та же мысль: «Пока мы тут сидим, тварь подкрадывается всё ближе». Это нервировало не хуже потустороннего взгляда.

Будь с нами ещё кто-нибудь, мы бы эту зверюгу точно одолели. Отрезанные кусочки почти не представляют вреда, и с ними куда проще разобраться. Заморозить, к примеру. Пока слизни оттают и соберутся обратно в кучу, нас бы уже след простыл. Или взорвать их, раскидав по всей округе. Вариантов масса, но мы вдвоём не могли даже соорудить приличную ловушку.

У него обязана быть какая-то слабость. Вот слизни, например, боятся соли. Понятное дело, что для такого крупного экземпляра понадобится целый мешок, но зарубку в памяти я на всякий случай сделал. Основа у твари явно водянистая. Жаль, что море далековато, и спуститься к побережью мы вряд ли успеем. Как выглядят знаменитые солонцы, куда животные ходят иногда за сотни километров, я тоже не имел понятия, но само проявление должен опознать без труда. Хлорид натрия здесь точно такой же, как и на Земле, только слегка розоватый. В городе даже продавали нерасколотые куски размером с кирпич, которые скупали домохозяйки.

К сожалению, ничего похожего мне на глаза так и не попалось. Здешние породы были сплошь тёмными, чаще всего имея вулканическое происхождение. Некоторые до сих пор напоминали застывшие потёки.

Снова наступила ночь, в которую мы едва ползли с хребта на хребет. Каждый новый шаг давался всё тяжелее. Ноги будто налились свинцом, и даже Рина, любившая многокилометровые пробежки, едва не вывихнула себя лодыжку, оступившись во мраке. Я и сам несколько раз чуть не навернулся, всё больше убеждаясь, что наша скорость едва ли не ниже, чем у слизня.

Промозглое утро затянуло низины непроглядным туманом, который лишь частично рассеялся с восходом светила. Мы вымотались до предела, но продолжали упрямо идти вперёд, пока путь через очередную долину внезапно не преградила полноводная река. До противоположного берега было метров тридцать, а ледяная вода бурлила многочисленными перекатами. Серьёзное препятствие.

Мы оба оживились, и не только от ледяной воды, бодрившей не хуже кружечки кофе. Впервые нашлось достойное препятствие, которое может нам помочь. Не будь тут торчавших глыб и порогов через каждую сотню метров, я точно бы рискнул сплавиться ниже по течению и оставить преследователя с носом. Жаль, что водоток здесь слишком бурный, но с другой стороны, может, оно и к лучшему. Осталось только перебраться на ту сторону.

Для этого я срубил несколько прибрежных деревьев, и один из стволов в конце концов упёрся макушкой в крупный валун близ противоположного берега. Сойдёт. Импровизированный мост трещал под напором воды, иногда захлёстывавшей его полностью, поэтому медлить не стоило. Хотя перебраться по мокрому стволу, который дёргался туда-сюда, было ещё тем испытанием. Спасибо многочисленным ветвям, без которых нас попросту бы смыло ещё на полпути.