— Так вот как раз на собеседование пришла, чтобы не уходить в никуда. Ну а дальше... вы знаете. Клянусь, я, правда, не специально, – косится на мою оголённую грудь. – Очень больно?

— Есть немного.

— Мне так стыдно, – тупит глаза в пол. – Но я просто сегодня немного рассеяна. Новость одну узнала...

— Плохую?

— Ну... как сказать... – увиливает. – Вот, хожу весь день, думаю. Забавное совпадение. Я сегодня тоже новость одну узнал...

От чего-то просыпается неподдельный интерес. Дожил – треплюсь с официантками. Конечно, с кем ещё убить вечер в тридцать три холостому миллионеру, как не со вчерашней школьницей.

Делаю последнюю тягу и, выдохнув дым, топлю окурок в урне.

— Далеко сейчас?

— На метро. Пока не закрыли.

— Поехали, подброшу, – достаю из кармана брюк ключи и, не удержав, с лязгом роняю на асфальт.

Девчонка подрывается первой – резво поднимает связку, но держит в руках, отдавать не спешит.

— Простите, может, это не совсем моё дело, но... вы пьяны. И сильно.

— Я хорошо вожу. И начальник центрального ГАИ – мой друг.

— Тогда он непременно придёт на ваши похороны. Извините за грубость, но вы не просто пьяный – вы пьяный в доску. Это небезопасно!

А вот это уже реально интересно.

Обычно девушки в моём присутствии ведут себя иначе: заглядывают в рот – ни слова поперёк, кокетничают, делают вид, что она "не такая" или откровенно лезут в трусы. А потом в карман. Или наоборот. Но эта Юла... или как её там, экземпляр однозначно необычный.

Неожиданно вечер начинает играть новыми радужными красками.

— Водить умеешь?

— Стаж один год.

— Ну, поехали тогда, – киваю на парковку и, опустив руки в карманы, вальяжно топаю к белоснежному "Бентли".

— Предлагаете мне подвезти вас? – семенит следом. – За рулём вашей машины?

— Ну я же пьяный, а ты сама говорила, что сделаешь всё, что угодно, – оборачиваюсь, оценивая её с ног до головы. – Так делай.

Понятия не имею, зачем творю всю эту херню. Впрочем, разберусь по ходу.

6. Часть 5

***

Водит она, конечно, как истинная женщина: аккуратно, за руль держится двумя руками, на лице печать напряжения.

— Да расслабься ты, – откинувшись на спинку кресла, выдыхаю дым "в форточку".

— Расслабишься тут.

Хмурится, стреляя взглядом в зеркало заднего вида. Кто-то чересчур нервный на корыте позади психует, что мы плетёмся шестьдесят километров в час.

Сигнал. Ещё сигнал.

— Да хватит уже! – не выдерживает и тут же тушуется: – Простите. Нервничаю, впервые за рулём такой машины. Она же бешеных денег стоит!

— Ну не таких уж. Всего десять миллионов.

Глаза бедняжки округляются и стрелка спидометра резко катится ещё ниже. Это реально забавляет. А что, я никуда не спешу. Ночь длинная...

Смотрю на её обтянутые нейлоном колени, на серьёзный профиль лица. Грызёт губы, волнуется.

Снова опускаю взгляд на колени.

Интересно, это чулки? Я люблю чулки.

— Здесь, правильно?

Ответом ей служит плавно открывающиеся ворота жилого комплекса Ольховый. Моё пристанище последние четыре года.

— Где тормозить?

— Да где хочешь.

И она аккуратно паркуется возле моего подъезда. С явным облегчением глушит мотор, а потом, отняв руки от руля, вытирает наверняка влажные ладони о подол юбки, от чего тот задирается чуть выше.

И всё-таки чулки.

В крови подпрыгивает уровень тестостерона и вопрос рождается буквально из ниоткуда:

— Ты водку пьёшь?

— Чего? – оборачивается. Красивая. Реально красивая. И в чулках.

— Коньяк? Шампанское? Мартини? Напиться хочется.

Она думает долю секунды... Потом ещё пару мгновений.

Напрягаюсь. С момента, как я из Илюхи превратился в Илью Романовича мне не отказывали ни разу. Никогда. Исключение – Ирина. Она морозилась непозволительно долго – целых пять недель! Ходил как тинейджер-задрот с дымящимся болтом наперевес. Но больше никто и никогда. Неужели...