Эй, что происходит? Какого хрена? Остановись, не надо!

Стоп!

— ...я ревновала тебя. Да, не показывала этого, я вообще мало чего показывала в браке, только вот потом, когда мы расстались, поняла, что...

— Прости, я занят. Я поищу твои пригласительные, – обрываю вызов и, бросив на стойку телефон, опираюсь ладонями о столешницу, словно ища точку опоры.

Что, мать твою, она такое несла?

Зачем вот эти откровения год спустя? С целью сделать мне ещё хреновее? Я только отпустил её, как эта свадьба нарисовалась. Беременность её. А она точно беременна, без вариантов. Теперь вот эти ночные излияния как снег на голову.

Надо было, наверное, высказать ей всё, что я думаю о ней с этим её лживым интервью "Сплетнику". Но если бы я ей это высказал, то боюсь, не смог бы остановиться и ляпнул ещё чего лишнее. То, что знать ей не обязательно.

Да и вообще, я же "не знал", что она замуж выходит. Стало быть никакого "Сплетника" не видел.

— Ещё, – бросаю бармену, и тот словно послушай робот хватается за бутылку.

Она говорила это всё таким тоном, словно... жалеет о содеянном.

Да, именно так – жалеет. А если она жалеет, то...

В крови закипает адреналин, хандру словно рукой сняло. Я полон ложных сил и разбавленного абсента.

Конечно, я ни за что не принял бы её после сраного качка, и не важно, появился он во время нашего с ней брака или сразу после. И даже не то, что она беременна, стало бы тем камнем преткновения. Я перевернул страницу, всё. Без вариантов. Но такой исход словно бальзам на душу.

Осознала она. Ещё бы ты не осознала!

Дэн прав – я должен пойти на эту свадьбу! И пойти не один. Совсем по-мальчишески хочется показать ей, что у меня-то всё как раз просто охрененно. После её звонка особенно хочется.

— Ваш абсент с ромом, – протягивает прилизанный наполненную стопку, но я отодвигаю налитое обратно.

— Чистый давай.

И всё, с этой минуты мир словно рухнул в наполненную пустотой пропасть.

11. Часть 10

***

Как же. Болит. Голова. Если ад существует – это он и есть.

Не открывая глаз осторожно, словно под подушкой заложена мина, поворачиваюсь на другой бок и по привычке пытаюсь нашарить на прикроватной тумбочке телефон.

Но её нет. Тумбочки.

Ну и хрен с ней. Лишь бы найти телефон и заткнуть этот долбаный будильник.

Мелодия звонит и звонит, а найти её источник никак не выходит. Собрав последние силы в кулак кое-как сажусь на край кровати и давлю ладонями на виски.

Это ещё что? Шёлк? Я определённо чувствую голой задницей шёлковую простынь. Я всегда сплю голым и никогда на шёлке. Нет тумбочки и постельное бельё не моё, из чего следует вывод, что я не дома. Чудненько.

Учитывая, что я совершенно не помню, как и с кем уехал вчера из бара, по ходу меня ждёт большой сюрприз.

Главное, чтобы это оказался не Боря. Боже, умоляю.

— Я нашла ваш телефон. Вот он, – доносится откуда-то из-за спины голос. Женский. Спасибо, всевышний. Мелодия будильника замолкает и уже за одно это я благодарен своей спасительнице. Жаль, что совершенно не помню, что было ночью. Надеюсь, я хорошо отблагодарил её авансом.

Разлепляю глаза и, морщась, оборачиваюсь.

Светлые рассыпанные по плечам волосы, голубые глаза, симпатичная пижама в цветочек...

Юна?

Мы дома у Ю? Серьёзно?

Кажется, сюжет моего кино всё-таки занимательнее, чем мне казалось.

— Я никак не могла понять, как выключить будильник. У меня другая модель телефона, – намеренно не глядя на меня голого, проходит к кровати и протягивает мобильный. – Вы не против?

Не дожидаясь ответа, набрасывает скомканную простынь на моё готовое к бою причинное место.

Да, у меня по утрам стабильная эрекция. Даже если я всю ночь кувыркался с какой-нибудь горячей девчонкой. Даже с лютого похмелья. Президент России и мой утренний стояк – две неизменные константы. Всё-таки есть в этом мире что-то постоянное.