Почему Линда сейчас так на меня смотрит?

Я опять пугаю её? Обижаю? Что она видит в моём лице? Злобу? Ярость?

– Авалон…

Не грубить. Не вымещать свою космическую бесконечную боль на ней. Это не её вина́. Помнить об этом.

– Что с тобой?..

Пара робких шагов мне навстречу.

– Тебя трясёт. Ты… тебе плохо? – спрашивает с недоверием. Ну конечно. Что такого могло произойти, чтобы сильнейшему Ледяному Дракону стало плохо?

Моя боль закипает. Обращается в чёрную злобу. Опять. Потому что я не имею права на слабость.

И Линда читает эту злобу на моём лице, но не читает всё, что таится под ней. Обнимает себя за плечи и отворачивается от меня. Я слышу из чащи крики наших пленников, которые сейчас под пытками выдают Миралю всё, что знают.

Но мне на них плевать.

Мне есть дело только до этой хрупкой фигурки. Линды. Которая в очередной раз пятится от меня.

– А ну-ка, стой, детка, – цежу я, – ты разве забыла, о чём мы с тобой договорились? Я тебя никуда не отпускал. Иди ко мне и будь хорошей девочкой.

Линда

Я снова еду на спине Эфеса, сидя по-дамски в кольце рук Авалона. Рядом на своём белоснежном коне-гибриде едет Мираль.

Ночь черна, но я понимаю где младший Ледяной принц по белоснежным пятнам, мелькающим между деревьями. Всякий раз, как задерживаю на силуэте Мираля взгляд чуть дольше – Авалон предупреждающе сжимает мою талию.

Да почему он так себя ведёт? Даже если предположить, что это какая-то странная разновидность ревности – уж Авалону-то должно быть очевидно, что Мираль для меня всё тот же весёлый ребёнок… Да, он укрупнился… Возможно, стал умеренно-кровожаден, как и все взрослые Драконы. Но всё равно – это же Мираль!

Снова эти руки-тиски на моей талии…

Вздыхаю, и мои мысли послушно меняют русло. Люди со шрамами на лицах, что атаковали нас с Авалоном. Что с ними?.. Наверняка Авалон выпытал у них всё, что ему интересно и убил. М-да. Для него это всё равно что чашку травяного отвара выпить. Мне его не понять.

– Поймёшь, детка, – еле слышно выдыхает мне в висок Авалон. Опять я забыла, насколько мы теперь близки, бррр, – ты теперь королева Этны. Поверь, тебе придётся начать принимать непопулярные решения уже этой ночью. Казнить. Миловать. Нести ответственность за последствия…

Как странно он говорит. Как будто я не для вида буду сидеть на троне Этны. А буду что-то решать в своей стране… Авалон говорит о чём-то таком, чего мой отец никогда бы не допустил.

– Есть масса внутренних вопросов, которые ты вполне можешь решать, Линда. Если возникнут трудности с исполнением наказаний… если кто-то решит, что женщина не может править Огненной страной… что ж. Тут я и подключусь. Я догадываюсь, что твой отец не особо-то допускал тебя до таких вещей, так что работы много… Придётся навёрстывать. Но тебе, скорее всего, понравится.

Не верю своим ушам. Он что, правда решил помочь мне править страной, а не захватить её как последний… Ох, я уже ничего не понимаю. Я заглядываю в льдисто-голубые глаза Авалона, а они… светло мне улыбаются. Лицо строгое, а глаза улыбаются. Удивительно.

– С внешней политикой будет посложнее. Но я тебя подстрахую. Начнём с того, чтобы кабинет министров Этны отнёсся к тебе серьёзно. А потом посмотрим, как лучше поступить с народом. Как я уже говорил, проблема даже не в том, что ты не одарена магически. А в том, что ты женщина. Если мы хотим исправить отношение народа к этому факту, это вопрос не нескольких дней… и, может, даже не нескольких лет. Что… что ты так на меня смотришь, Линда?

Я молча улыбаюсь. Молча облокачиваюсь на закованную в мягкие доспехи грудь Авалона, слегка прижимаюсь щекой. Молюсь, чтоб он не сказал мне сейчас очередную пакость. Не испортил впечатление.