Расставание выдалось тяжелым, но Фарандуль мужественно вырвался из рук приемного отца и вместе с товарищами отправился обратно в Гавр.

В его гениальном мозгу уже зрели новые планы. Каков он в деле, вскоре предстояло узнать Америке!

Матросы «Прекрасной Леокадии» едут пассажирами на борту «Гудзона»

«Гудзон», корабль Трансатлантической компании, шел в Нью-Йорк с весьма внушительной скоростью, чему способствовал еще и чудесный юго-восточный бриз. Сатюрнен Фарандуль, монарх запаса, как он сам себя называл, и экс-генерал Мандибюль использовали время морского путешествия из Гавра в Нью-Йорк для продолжительных бесед о шаткости всего человеческого и рассуждений на тему недолговечности империй и политических осложнений.

– Мой дорогой Мандибюль, – всякий раз говорил Фарандуль в завершение, – я навсегда отказываюсь от идеи каких бы то ни было социальных преобразований и теперь намерен заняться крупной промышленностью! Дела, коммерция – вот что мне нужно; и раз уж для моего здоровья полезны великие начинания, пусть это будут великие коммерческие начинания!

– Браво, сир!.. Пардон… браво, мой дорогой Фарандуль!..

С таким вот настроением наш герой и ступил на американскую землю.

Разумеется, все матросы «Прекрасной Леокадии», бывшие австралийские генералы, пожелали последовать за своим капитаном; собравшийся в полном составе экипаж был готов разделить его приключения. Фарандулю, таким образом, нужно было найти прежде всего такое начинание, в котором он смог бы использовать эти преданные руки и сердца.

Мандибюль, который все еще имел зуб против Англии, предложил захватить Канаду.

– Ну уж нет! – ответил Фарандуль. – Довольно с нас политики! Займемся торговлей! Хотя я тоже все еще зол на Англию и, возможно, даже знаю способ удовлетворить эту злобу, не выходя за рамки промышленной сферы. План мой таков: знаменитый Ниагарский водопад, расположенный на границе, наполовину принадлежит Соединенным Штатам, наполовину – Канаде. Водопад этот слишком удален от Нью-Йорка, так почему бы нам – для удобства туристов – его не приблизить? Пророем канал, соединяющийся с каналом Эри, и с помощью приспособлений, которые, если дело выгорит, я обязательно изучу самым тщательным образом, постепенно подтащим водопад, американский остров[10] и Пещеру Ветров поближе к Гудзону, на расстояние нескольких лье от Нью-Йорка. У Канады тогда останется лишь небольшой водопад, не представляющий особого интереса, а Соединенные Штаты будут в одиночку обладать этой диковиной Америки. За это мы у Штатов ничего не потребуем; но сами построим и сами же станем эксплуатировать железную дорогу между Нью-Йорком и приближенным к нему таким образом водопадом, железную дорогу, доходы которой с лихвой покроют все наши затраты! Такой вот у меня план – не хватает только акционеров.

Впрочем, есть у меня и другой, – продолжал Фарандуль. – Я знаю, что Нью-Йорк хотел бы иметь у себя обелиск вроде тех, что украшают Париж, Рим, Лондон, даже Мюнхен. Я намерен предложить Нью-Йорку одну из великих пирамид; вот только, так как провернуть подобное дельце будет непросто, здесь тоже необходим выпуск акций.

– Но как же финансовый кризис? – заметил Мандибюль.

– Да, финансовый кризис, который свирепствует в Америке вот уже два года, в этом отношении нас сильно стеснит – боюсь, с привлечением капиталов у нас будут проблемы… Что ж. Раз уж я собрался сейчас же с головой окунуться в дела, поищу-ка я третий проект, третью затею, пусть и не столь грандиозную, где перед нами не встанет подобных препятствий.