– Полагаю, всем вдруг захотелось поплавать у дальних мостков? – ухмыльнулся он, и внимающие ему разом повеселели. Свою выдумку огласить не спешил, скользил взглядом по лицам, наблюдал, как разгораются предвкушение и задор. – Того, кто первым добежит до воды у Берёзовых шишек… – будто с раскалённой сковородки, со скамьи сорвался Крас, – беру с собой на пиры оланков.

Чернокосый припустил так, словно прижжённое место требовалось срочно охладить. На бегу содрал с себя и отшвырнул наручи, кожаный нагрудник. Чтобы обогнать брата, Ратмиру пришлось понудить коня к галопу. Серым мохнатым облаком, из-под телеги шумно выскочил псиволк, кличемый Бушуем, понёсся за хозяином.

Парни побросали мечи и щиты, рванули вдогонку. Дарьян выбежал с поляны одним из первых – честный и весьма своевременный повод избежать драки. Крас впереди всех неистово молотил пятками, так же бешено мелькали его голые локти, блестящая от пота спина пружинила буграми и впадинами. Рубаху не одевал часто, любил выставить себя на показ и на зависть.

Улочка узкая, Дарьян вынуждено дышал в затылок Врану, бегущему между Бавой и Хорем. Ближний круг растянулся, последними трясли мощными телесами Вепрь и Могута.

Восточные ворота – рукой подать, но шуму наделать успели, пронеслись диким табуном от пожара. Простой люд с испуганными возгласами вжимался в заборы, девки с воплями бросались глупо наперерез, роняли поклажу, бабы их бранили. Ребятня словно ждала, до ворот проводила с криками и улюлюканьем.

На широкой восточной дороге Дарьян вырвался из толпы, стал потихоньку нагонять Краса, с которого бешеный напор уже спал. Возничие двух телег, завидев бегущих, спешно согнали лошадей на обочину. Конный отряд тоже уступил дорогу: в первом бегуне признали княжича.