– А я закончил, – показываю родителю «фак» и и выхожу из кабинета, громко хлопнув дверью.

Единственный человек, которого я взял с собой в новую жизнь – Олеся. Не то чтобы испытывал к ней какие-то сильные чувства. Скорее уж хотелось расставить точки над «i». Одно дело встречаться с мажором и совсем другое – с бывшим мажором.

Крепко сжимаю ладонь Олеси и осторожно веду наверх по лестнице. Она в плотной повязке и не видит убитых стен в подъезде пятиэтажки. Нам нужен четвертый. Именно здесь находится квартира моей матери. А теперь моя. Единственное жилье, что у меня осталось. Гораздо лучше, чем ничего. Не был здесь лет десять, наверное, но все еще ориентируюсь.

Останавливаюсь напротив двери и достаю из кармана ключи. Два оборота, и замок, скрипнув, поддается.

– Куда ты меня привел? – Олеся нетерпеливо переминается с ноги на ногу и озирается по сторонам, но повязка не дает увидеть подробностей.

– Сейчас узнаешь, – шепчу ей на ухо и тяну дверь на себя. Пропускаю девушку в квартиру и сам вхожу следом.

Спертый запах сразу бьет в нос, надо открыть окна и проветрить. А еще убраться не мешало бы. Но сначала… снимаю повязку с глаз Олеси и отхожу на пару шагов.

– Фу, что это за место? – Она морщит свой высокомерный нос.

– Мой дом, – сухо поясняю и равнодушно пожимаю плечами.

Не хоромы, конечно, а крошечная двушка в жопе мира. Такой вот неждан от мажора. Хавай, детка, или вали нахрен с глаз моих.

– Но Глеб… – Олеся оборачивается ко мне и недовольно кусает губы. Думает, что я шучу, но сорян. Все именно так, как есть.

– Ты же сама хотела, помнишь? – притягиваю ее за слова. – В горе и радости, в болезни и здравии, в богатстве и бедности…

– Но не так же, – возмущается она и с демонстративным неудовольствием обхватывает себя руками, словно боится испачкаться.

Какая цаца, прости господи. А понтов-то было. И любовь до гроба.

– А как, Лесь? – хмыкаю я. Обхожу ее, иду на кухню и включаю свет. Открываю окно, впуская морозный воздух.

Олеся приходит за мной, но старательно избегает касаться чего-нибудь.

– Решил жить отдельно, хоть денег у отца возьми.

– Нет.

– Почему?

Реально не понимает или издевается? Я что, похож на того, кто просто так кидается словами?

– Потому что у меня есть гордость и принципы. Я лучше с голоду сдохну, чем о чем-то его попрошу.

– Но это не мои принципы! Я не намерена бросать свою жизнь в угоду твоей!

Примерно этого я и ожидал. Все они одинаковые, продажные шлюхи.

– Я так и думал, – язвительно усмехаюсь и киваю на дверь. – Поэтому такси уже ждет тебя у подъезда.

– Вот так просто?

– Не вижу смысла друг друга насиловать, – равнодушно пожимаю плечами. Я все сказал, и добавить мне в принципе нечего.

– А школа? А выпускной? – В ее голосе явно слышится истерика. – Мы же хотели вместе пойти.

– Придется тебе идти одной, – развожу руки в стороны. – Я забрал документы.

– Зачем? – Глаза Олеси недоуменно округляются. – Она же оплачена до конца года.

– По той же самой причине. Доучусь в обычной среднеобразовательной. Вот здесь во дворе есть одна как раз, – указываю на здание, которое видно из окна. Это, конечно, не то, к чему я привык. Но учатся же там как-то люди, и я смогу.

– Ты с ума сошел? Это не твой уровень.

– Да плевать мне на уровень! Главное, ЕГЭ сдать и поступить в институт, чтобы в армию не забрали. А дальше уже… – замолкаю, осознавая, что объяснять бесполезно. Олеся меня не понимает и никогда не поймет. Мы просто разные. И наши отношения изначально были ошибкой. Хорошо, что я вовремя это понял.

– Далеко идущие планы, – хмыкает она. – Только где в них я?

– А тут все просто, – кривая усмешка искажает мои губы. – Либо ты остаешься со мной и мы вместе придумываем будущее, либо оно у нас разное.