— Уверен, — почти выплевывает Матвей и поднимается с дивана. — Он даже в лице не изменился, когда мать с отцом в землю опускали. Через час уже решал какие-то дела от имени семейной фирмы, через день летел в Вену… Ты бы так смогла?

Мотаю головой, но, скорее, от того, что не знаю, как реагировать на слова Матвея. Видно, что у него накопилось очень много обиды на брата. И эта история с деньгами не совсем прозрачная, чтобы можно было трактовать ее также односложно, как Матвей.

— Черт, я же не собирался во все это углубляться, — Матвей со стуком оставляет стакан на столике, лохматит чуть отросшие волосы на макушке. — Ладно, крошка, прости, что загрузил тебя. Если честно, сам не ожидал, что все это расскажу. Есть в тебе что-то такое… Как будто к психологу на приеме пришел.

— Ты ходил к психологу? — откуда только силы нахожу улыбаться.

— Ходил, — ответная улыбка в ответ. Но глаза все еще выдают истинные эмоции. — Вот только зря, получается.

— Почему?

— Я за все сеансы не проронил ни слова.

Говорит это, стараясь перевести все в шутку, но я прекрасно чувствую его настроение. Отчаяние. Внутри него сидит маленький отчаявшийся от горя ребенок и пытается нащупать хоть какую-то опору в жизни.

— Ты просто обязан написать претензию с жалобой на качество оказанных услуг, — подхватываю я слова Матвея, понимая, что сейчас он ждет от меня именно такой реакции. Наверное, сам не рад, что разоткровенничался, поддавшись внутреннему порыву. Видно, как засуетился, засобирался.

— Так и сделаю. Спасибо за идею. Ладно, зверь, ты теперь за главного, мне пора. — Салютует сначала Патрику, а потом уже мне. — Пока, крошка, — напоследок мажет по мне внимательным взглядом, кажется, что хочет добавить что-то еще, но в последний момент передумывает и уходит.

Закрываю за Матвеем дверь, чувствуя, что меня снова трясет. Состояние такое, будто тело охватывает озноб накануне болезни. Кутаюсь в плед, щелкаю кнопкой электрического чайника. Хорошо бы поесть, но после услышанного кусок в горло не лезет. Эмоций слишком много, как и мыслей в голове, наверное, поэтому снова накатывает слабость. Мне до стиснутых кулаков жалко черноволосых мальчиков с фото, которых я видела еще во время совместного проживания с Шаховым.

Несправедливо. Неправильно, когда вот так ломаются судьбы и летят под откос жизни людей.

Визит Матвея приносит новую порцию переживаний и непрошеных мыслей. Если он хотел добавить к образу Максима мрачные штрихи, хотел показать мне, что его брат играет на темной стороне, то потерпел поражение. Образ Шахова в моих глазах нисколько не пошатнулся, не перестал быть привлекательным. И это все после того, как я узнала о его предательстве? О том, что он выбрал Карину, а не меня? У меня точно нет проблем с головой? А с психикой?

Иногда мне начинает казаться обратное.

— Проголодался? — уточняю у Патрика, когда он шлепается мне на колени и сладко потягивается.

Молчит, только пристраивает тушку поудобнее, жмется ко мне мордочкой, точно чувствует мое настроение. Не кот, а пушистый антидепрессант, не могу не улыбнуться бедолаге.

Когда я в последний раз видела и держала в руках Патрика, он был худее. Неужели Матвей откормил? А говорил, что котов не жалует. Не такой уж и подлец, каким казался в первые минуты знакомства. Всего лишь запутавшийся в себе человек. Судя по статистике, нас с таким «диагнозом» немало…

7. Глава 7

Надя

Собираюсь на собеседование, попутно прокручивая в голове разговор с Матвеем. Он оставил в моей душе неизгладимый отпечаток, хоть и прошло уже два дня, но я, то и дело, мыслями возвращаюсь к нему.