– В степи все кони такие медленные, или мне одному повезло?! – крикнул в мохнатое ухо.

Уши удивлённо прижались ко лбу. Жеребец внезапно выгнул спину дугой, рассчитывая сбросить, но куда там. Узду держит мёртвая хватка.

– Ага, значит понимаешь человеческую речь. Тогда слушай внимательно, дружище. Моя верховая езда близка к сотне, так что и не мечтай избавиться. Но есть и хорошая новость. Домчим до рассвета, обещаю отпустить сразу. Понял?

В ответ услышал недовольное фырчанье, зато понял. В одомашненного зверя будто вселились все исчадия Кругов во главе с Баалом. Крутой подъём кончился быстрее, чем успел удивиться приливу сил. Будто летит над землёй, парит аки птаха небесная, аки голубь мира мать его. Только копыта мелькают, да гудит земля. Скоро нарисовались знакомые места, на душе чуть отлегло. Саманные домики вырастают всё выше, в некоторых окошках тлеют слабые огоньки. Селяне встают рано. У многих большое хозяйство, которое каждый день надо кормить, поить и даже доить. Плетёная из сушняка изгородь всё там же, ещё дальше чернеет одинокая роща, где Эрайя предупреждал о погоне. Хороший человек был при жизни, даже теперь, будучи призраком, сохранил привычку помогать. Надо бы при случае сказать спасибо. Правда не знаю, оценит, или нет. Внезапно ощутил, как завис в воздухе, к горлу подступил горький ком, а потом камнем рухнул в желудок. Копыта чиркнули оградку, и осатанелая зверюга, как ни в чём не бывало, помчала дальше. Ах ты гадина копытная! Захотелось треснуть кулаком промеж ушей, предупреждал ведь по-хорошему. На полпути остановил кулак, а вдруг коняшка сляжет, и как потом быть. Пешком слишком долго. Пока размышлял о судьбе дарёного коня, копыта вспахали землю у крыльца дома старосты. Поднялась удушливая пыль, в которой хорошо видно всё те же лохматые уши. Остальное потонуло в песчаной буре. Приглушил предательский кашель рукой. Добрался и на том спасибо. Переведя дух, обрадовался возможности почувствовать под ногами твердь. Но сперва, как делает каждый бывалый авантюрист оценил – обстановку. В окнах дома старосты темно, хотя вряд ли Гром с женой ещё спят. У занятого человека на счету каждый час. Это Бездельникам эльфам, с их бессмертием, позволительно прохлаждаться. В золотом лесу спят до обеда, и только к вечеру начинаются размеренные тренировки с магией.

– Всё. Свободен, как Куба, – хлопнул по взмыленной шее, слезая. – Неженки мне не нужны. Вон в том направлении дикая степь. Скачи как ветер, короче.

Поймав ответный яростный взгляд, в котором скорее больше обиды, пошёл к крыльцу. Стук копыт удалялся, и вскоре затерялся в ночи, которая уже почти стала ранним утром. Будет он мне ещё обижаться, как будто мне одного Обжоры мало. После битвы при Улу-Торк он сам меня разыскал. До сих пор гадаю как пересёк непроходимые болота, которые мы с Монгом и Русей перелетали верхом на драконе. Мир полон загадок, возможно и эта тайна когда-то откроется.

Осторожно, стараясь поменьше шуметь, открыл дверь. За порогом домашний уют, пахнет свежеиспечённым хлебом. От сохранившегося за ночь тепла сразу потянуло в сон. На ватных ногах проскользнул в нашу с эльфийкой комнату. Из комка одеяла выглядывает лишь ушастая головка. Пухлые губы, похожие на созревший бутон розы, слегка приоткрыты, будто готовятся к поцелую. Я задумался о перспективах. Место рядом есть, можно даже лечь вместе, как и предлагал Гром. Как-то слышал, что совместный ночлег укрепляет коллектив, да и товарищество укрепляет тоже. Но когда руки сами собой потянулись к одеялу, силой воли остановил внезапный порыв. Кто знает, к чему приведёт подобная игра, да и как потом Русане в глаза смотреть. Пока я тут, возможно она страдает под пытками на одном из кругов. Скорее всего, не узнает, чем тут занимался, но  стыдно перед самим собой.