“Ты будешь раскрываться, как лепестки лотоса, один за одним, а вместе с ними будут оживать твои знания и воспоминания”.

Мама, как же она там… Совсем одна, с тем, кто завладел ее душой…

Лисица неосознанно тоскливо заскулила и уткнулась влажным носом в теплую шею Советника.

Фэйт тут же протянул руку к рыжей шерстке и погладил так ласково, что показалось, будто через прикосновение посылает множество нежных искорок, проникающих под кожу и согревающих все тело.

Он всегда был к ней отзывчивым, потому она ему доверяла себя без оглядки, как и Амону, что стал ее спасителем в роковой день.

– Что ж, не будем терять время, – резко развернувшись, Советник направился к столу правителя и уверенно уселся в его кресло, подтягивая к себе стопку перевязанных листов и перьевую ручку. – Слушаю вас.

Зоракс поочередно уселись на свои места и покорно молчали, позволив говорить главе семьи.

“Зачем же тогда женщины вообще пришли?” – все никак не могла взять в толк лисица, наблюдая и слушая речи ивори Натаниэля, переводя взгляд с его дочери на собаку, что явно мечтала подпортить хвост лисе.

“Кто же из них хуже?” – все не могла решить кицунэ. Животное как раз сидело подле девушки, более того, в руках юной гостьи был поводок, удерживающий пса. Выходит, именно она его хозяйка?

Вон как нервничает, понимая, что питомец скалит зубки на Варежку. “Поделом ты вообще притащила его сюда, дурочка? Меня покровители любят, за меня они оторвут крылья кому угодно, даже такой красавице, как ты”.

За несколько лет жизни во дворце, на руках у самых влиятельных ирлингов королевства, Варежку избаловали. Она уверилась в своей власти над каждым, в своей безнаказанности и вседозволенности. С детской наивностью она принимала все это как должное, не заботясь о чувствах других. Исключением были лишь двое - Правитель и его Советник. Ради них кицунэ, не раздумывая, отдала бы все.

Что такое верность? Она еще не понимала. Но уже была пропитана ей насквозь, сотканая из нее. Пройдут года, и это чувство, подкрепленное развитием личности, ростом духа, заиграет множеством граней.

А пока, ей, наконец, надоело слушать про человеческие плодородные земли и невероятные возможности ирлингов, если они решат расширить территории в сторону нижних земель.

Соскользнув с мужского плеча на стол, лиса широко зевнула и, махнув длинным пушистым хвостом, запрыгнула на высокие полки, что находились за спиной Фэйта. Где-то там Варежка припрятала одну из своих игрушек, подаренных Амоном. Ну, где же она…

Тут-то всё случилось…

Пес, до того державшийся у ног хозяйки, сорвался, громко рыча и гавкая. Больше не сдерживаясь, он воспользовался спокойствием своей ивори и резко бросился в сторону высоких полок, на которых хозяйничала лисица. Та испуганно поджала уши и обернулась, совершенно не ожидая подобной угрозы. Но когда инстинкты самосохранения взяли верх, она почему-то не бросилась в руки Фэйта, что уже стремительно поднялся со своего места, желая остановить безобразие.

Как любое дитя, она должна была искать защиты в его руках: сильного, заменившего вместе с Амоном ей отца и брата, которых у нее не было. Но часть ее, более зрелая и мудрая, вдруг подсказала, что если она прыгнет в руки Советника, собака тотчас же кинется к нему, собьет с ног, поранит. Варежка подобного допустить никак не могла.

Одним стремительным и высоким прыжком она бросилась к двери. Хрупким на вид лапам тот час поддалась тяжелая резная дверь, что между делом удивило каждого из присутствующих.

Проскользнув в коридор, она неслась со всей доступной ей скоростью, слыша, как надрывно лает проклятый черный пес, что с такой же прытью бросился следом.