— Что? — хмурюсь я. Может, мне послышалось?

— Очень жаль, что так вышло. Но ты поступаешь правильно, лучше с Арсом не спорить, — выдаёт она, а я в который раз пытаюсь не уронить свою челюсть.

— Ты серьёзно? То есть мне нужно просто взять ноги в руки и бежать отсюда?

— Ну да, — жмёт плечами и жалостно смотрит на меня. Ух, терпеть не могу этот взгляд, сразу чувствуешь себя абсолютно беспомощной и безнадёжной. Будто заживо хоронить собрались. — Иначе хуже будет.

— Такое что, уже бывало? — напрягаюсь я.

— Ну, был случай в том году. Новенький пришёл, причём не абы какой, а из знати. Они с Арсом не поладили, и всё закончилось плохо. Для новенького. А Арс, как видишь, тут.

Ого! Да Арс не просто король академии, он диктатор и тиран, выходит? Чей же он сын, что даже выходцев из знатных семей выдворяет так, будто это его имение, а не академия?

— Так что ты осторожнее. Если сделала что-то плохое — лучше извинись, вдруг простит и разрешит остаться.

Боги, она серьёзно? Мне молить о пощаде?

Нет, я не строю из себя героиню. Мне было страшно, жутко страшно, когда я его увидела. Есть в нём что-то такое, отчего всё внутри ведёт себя странно.

Но сейчас, слава богам, хоть по телу ещё бродят морозные мурашки, мой разум уже пришёл в себя.

— Так где ректорат? — спрашиваю девушку, и она тут же указывает на правую башню.

— Последний этаж, — успевает добавить прежде, чем я выпаливаю «спасибо» и решительным шагом направляюсь туда.

Уйду я, как же! Мне магию нужно обуздать, чтобы маму найти. А этот гад, который, к слову, народ на площади мог погубить, ещё ультиматумы ставить будет?

Вот сам пусть отсюда и идёт прямиком к инквизиторам! И объясняет, какого лешего задумывал тот ужас! Планы я ему испортила? Ещё раз испорчу!

— Войдите! — раздаётся женский голос за дверью, после того как я стучу в высокую двустворчатую дверь оттенка вишни.

— Добрый день, — здороваюсь, едва войдя в просторную приёмную.

Худощавая дама, увлечённая какими-то документами, неохотно переводит на меня взгляд. На самом кончике её острого крючковатого носа висят очки. Вот-вот соскользнут.

— Могу я увидеть господина ректора?

— По какому вопросу? — сухо и строго звучит её голос.

— Мне… эм… Мне нужно сообщить ему важную информацию.

— Информацию? Вы что, новенькая? В письменном виде оформите. Ректор занят, — хмыкает дама, поднимает из стопки желтоватый тонкий лист и тычет им в мою сторону.

— Нет. Простите, мне нужно лично ему сообщить…

— Лично? — изгибаются тонкие, нарисованные углем брови.

Боги! Да она как охранная собака, ни за что меня не пустит, пока не потреплет как следует. И как мне быть?

— Что тут у вас, Сандра? — выходит в приёмную из кабинета ректора мужчина среднего роста с внушительным животом и длинными белёсыми волосами.

Это и есть глава академии?

Да, точно. Он. Вон и портрет его на стене висит в позолоченной раме. Несколько неверная интерпретация художника, приукрашенная немного, но сходство имеется. Щёки розовые, небольшие залысины на висках.

— Господин ректор, тут у нас новенькая к вам рвётся… — начинает секретарь, но ректор перебивает её неожиданным хлопком в ладоши.

Его маленькие глаза-бусинки вспыхивают при виде меня, а губы расплываются в слащавой улыбке.

— Мира Отта! — выдаёт он. — Наша первая стипендиатка по личному приказу Его Величества.

Теперь понятно. Эта улыбка не для меня, а для тех, кто, по мнению ректора, может стоять за моей спиной. Вот только, если они и есть, я не знаю, кто это.

— Что вас сюда привело? Документы принесли? Насколько я знаю, вас оформили в частном порядке.

— Господин ректор, простите, что беспокою, но… инквизиторы, — чуть понижаю голос, чтобы лишние уши не слышали, — сказали в случае чего идти сразу к вам.