Насмешек становится больше, и я ухожу, чтобы умыться у уличного фонтанчика с питьевой водой. Сейчас приду в себя и снова в бой!

Вот только шары настигают меня куда раньше. Едва я успеваю отойти от фонтана, как в мою сторону летит не дюжина, а целых две дюжины шаров. И профессора, как назло, нигде нет. Никто не спасёт, убежать не успею, остаётся…

Сжимаю в кулаке артефакт, и тело пробивает сверхъяркая вспышка…

12. Глава 10. Кто твои родители?

Магия мощной волной вырывается из сердца, проносится по жилам, распыляется из кончиков пальцев и обращается в огромный яркий щит. Все шары отлетают прочь под визг адептов, которых привлекло это неожиданное шоу.

Я и сама в таком шоке, будто стала заложницей собственной силы, на секунду пугаюсь, когда осознаю, что не контролирую щит. Но тут в спину впиваются болезненные удары.

Шары! Кто-то решил подло направить их сзади.

От боли магия колеблется, щит тает, а я, будто лишившаяся всех сил, стремительно лечу лицом в землю.

Не долетаю, повисая на чьих-то мощных руках.

— Кто?! — раздаётся прямо над ухом такой рык, что даже моё измождённое тело умудряется инстинктивно сжаться.

В области лопаток ужасно больно, ноги ватные, но я заставляю себя держаться самостоятельно. Однако «отделиться» профессор не позволяет. Наверное, правильно. Я сейчас тут рухну без опоры.

— Я спросил, кто тот подлец, что запустил шары в спину адепту?!

Перед нами уже стоит куча адептов с белыми как простыни лицами и испуганными глазами.

— Никто отсюда и шага не ступит, пока я не вернусь и не выясню, кто это был, — командует Ронг. — Споры, разборки — неотъемлемая часть любого общества. Но удар в спину — позор! И если ещё раз кто-то хоть пальцем тронет этого адепта, я лично послежу за тем, чтобы вас не было в академии! Всем ясно? Не слышу! Всем ясно?!

— Да! — испуганно отвечают ученики, глядя то на грозного профессора, то на меня.

Не понимаю, что чувствую. С одной стороны, облегчение и радость, что меня защитили. С другой — злость, что не смогла со всем справиться сама.

Вот только сейчас в глазах адептов совершенно нет жалости, в них испуг и даже некоторое восхищение. Чем? Кем? Профессором?

Тогда почему они точно так же смотрят и на меня?

— Идти можешь? — спрашивает учитель, и я киваю.

Но ноги передвигаются плохо, и господин берёт меня на руки, точно медведь пушинку или отец своё дитя.

Жутко неловко, но боль и слабость накрывают такими волнами, что в глазах темнеет. Веки наливаются свинцом, и я открываю их, лишь когда в нос бьёт терпкий запах отвара из корней лотоса.

— Выпей. Это восстановит силы, — говорит мне женщина в белой мантии.

Оглядываю помещение, в котором оказалась: светлые стены, деревянные высокие стеллажи со склянками, стол с бумагами и ряды кроватей с белыми шорками. На одной такой я и лежу. А господина, принесшего меня сюда, не вижу.

— Спасибо, — шепчу лекарю и отпиваю отвар.

Корчусь от горечи, зато чувствую, как силы моментально напитывают тело.

— Пришла в себя? — появляется в дверях профессор Ронг.

Почему-то испытываю стыд от его взгляда. Чувство, будто провалила экзамен, который должна была сдать.

Коротко киваю.

— Оставьте нас, — велит господин лекарю, и женщина тотчас покидает помещение.

— Что-то болит? — интересуется господин Ронг.

— Нет, — сообщаю я, хотя спина в области лопаток ноет так, будто палкой отходили. Сколько же шаров в меня попало?

Профессор едва заметно усмехается, будто ловит мою ложь.

— Ты молодец, адепт Отта, — неожиданно выдаёт он. — Это правда, что ты выпустила серебряный щит?

— Что?

— Дюжина адептов утверждает, что ты отбила двойной заряд шаров, воспользовавшись сверхмощным щитом. Это так?