Солнце сегодня было особенно весенним. Настал день праздника Красная горка. Варна не спеша проснулась, сладко потягиваясь. Красивый расшитый сарафан с вечера ожидал девушку. Сегодня работать было запрещено. Вся Пята будет отдыхать и праздновать. Поэтому настроение у Варны было прекрасным. Она улыбаясь, оделась и вышла из светлицы. Отец тоже нарядный и веселый уже хозяйничал у стола. Достал состряпанный вчера Варной пирог с капустой, отломил дочери щедрый кусок и плеснул в кружку ароматного травяного чая. Девушка присела за стол и с охоткой принялась уплетать угощение. Казимир последовал ее примеру. Вскоре оба наелись и отец раздувая щеки похлопал себя по выпирающему животу.

– Спасибо за заботу! – Варна подошла и обвила отцовскую шею руками. Казимир накрыл ее руки своими, такими большими и грубыми, но такими теплыми и родными.

– Тебе спасибо, доченька, пирог вышел объеденье, не щадишь ты старика! – похлопывания по животу повторились.

– Какого еще старика, знать не знаю я никаких стариков, ты у меня жених еще хоть куда!

– Скажешь тоже!

– А почему нет? Вон Ерга так тебя и обхаживает. Ты бы присмотрелся, она добрая женщина.

– Так то оно так, да ведь ты знаешь, окромя твоей мамы мне никто был не нужен. То, что смерть меня с нею разлучила этого не отменяет.

Оба встали из-за стола, праздничный настрой улетучился, на лицах отражалась скорбь общей утраты.

– А пойдем на реку? Я уже приготовила мешочек с остатками хлеба, сейчас еще крошки от пирога туда добавлю.

– Пойдем, конечно, на наше место, покормим уток.

Накинув кожухи отец с дочерью двинулись к реке. Они пробрались знакомой дорожкой, протиснулись между голых еще кустов и аккурат вышли к желанному бережку. Это было укромное место скрытое от посторонних глаз. Небольшая тихая заводь. Кто бы мог подумать, что именно здесь суждено было утонуть матери Варны. Правда она заплыла далеко, устремившись подальше к другому берегу. Неясно, что случилось потом, но Маргану будто под воду утянули. И сколько не искали после, так и не нашли. Об месте этом по деревне сразу разошлась недобрая слава. Всякий его стал стороной обходить, боясь повторить участь утопленницы.

Варна подошла поближе к воде, развязала узелок с приготовленным угощением. В поле зрения как раз недалеко плыла небольшая стайка уток. Девушка бросила хлебные корки на воду.

– Давай не будем им мешать, скроемся в кустах вон за той ивой. А я их приманю.

– Хорошо, отец.

Казимир обнял дочь за плечи и отвел в укрытие. Сложив пальцы в трубочку мужчина призывно закрякал. Утки начали реагировать и потянулись в сторону еды, а затем принялись дербанить хлеб, успевая устроить между собой потасовку.

– И как это у тебя выходит, всегда удивлялась.

В ответ Казимир только ласково провел рукой по волосам дочери.

– А ты правда веришь, что сегодня мама может вселится в одну из этих птиц и повидаться с нами?

– Ну-у-у, не знаю, Варна, люди говорят. Верю ли я в это? Думаю такое может быть, только не сейчас с этими утками. Не чувствую я Маргану.

– Я тоже не чувствую маму. Пойдем, а то совсем от земли озябнем.

– Да, пойдем.

Варна подбежала к реке, достала из-за пазухи маленький сушеный венок и пустила по воде.

– Я его еще с лета храню. Глупо, но мама так любила плести мне венки. А сегодня я решила подарить ей свой.

– И вовсе это не глупо, ей бы понравилось. – в глазах Казимира застыли слезы. – Пойдем, дочь. – он развернул Варну к проторенной тропке, а сам протер глаза, пока она не видит.

Отец с дочкой подходили к родному дому. Было видно, что на большом холме рядом с деревней уже собрались парни и девушки.