– А если кому-то не по нутру эти правила? Что тогда? Тебя ж не спрашивали, когда сюда отправили!

– Ну, мэтр Хайнкоа никого силком держать не будет, это точно, но вот что в таком случае сделает, про то я не задумывался как-то. Точно обратно в прошлое не отправит: временной парадокс, сам понимаешь. Тут-то у нас часы совсем не тикают, а там столько всего уже наворочали! Ладно, хватит разговоры разговаривать! – Густав поднялся с места, подавая пример гостю. – Пойдем, лучше, девочкам с ужином поможем!

Прошло почти полгода, когда Вал все же решился поехать по добытому весной адресу. Стояла поздняя промозглая осень, и привычная хандра навалилась на Вала сильнее обычного. Он даже сходил на сеанс к маститому психологу, но вместо облегчения и хоть какой-то ясности, получил лишь неделикатный намек доцеловать уже наконец все недоцелованное в юности и выкинуть навсегда из головы. Впрочем, а чего он ждал? Выйдя от профессора, Вал в первую очередь, с каким-то смутным облегчением, выкинул из головы его дурацкий совет, а деньги за сеанс списал по статье «напрасные расходы». Если что-то и надо было делать, то только самому.

Поезд метро приближался к конечной станции. Вал задумчиво смотрел на черное окно вагона. Неожиданно за окном посветлело: поезд выехал из туннеля, и темнота подземелья сменилась угасающим светом промозглых сумерек. Но Вал этого не заметил, он был всецело поглощен своими мыслями. Он страшно волновался, хотя, казалось бы, ну что в этом страшного: позвонить в дверь и посмотреть, что получится. Откроет Маша – так ему же это и нужно, а если кто-то еще – у него есть железный повод: поиск одноклассников, все-таки круглые даты с момента выпуска случаются не так уж и часто. Однако, несмотря на очевидную легкость задачи, чувства Вала были в полном раздрае, а давление и пульс явно зашкаливали.

Состав влетел на станцию и плавно остановился, открылись двери, и Вал вместе с потоком пассажиров вышел на открытую платформу. Холодный ветер освежил и успокоил его, он совершенно отчетливо понял, что если сейчас не доведет начатое до конца, просто развернется и уедет, в следующий раз решиться будет еще труднее, если вообще возможно. И тотчас, как будто кто-то повернул выключатель: сумбур в душе Вала улегся, вернулась привычная рациональность и четкость мышления.

И все-таки, когда он остановился напротив непримечательной двери восьмидесятой квартиры, предательское волнение вернулось. Но отступать было поздно – палец уже лег на кнопку звонка. Дребезжащий звук гулко прокатился и замер где-то в панельной глубине квартиры. Довольно долго ничего не происходило, потом за дверью послышались чьи-то шаркающие шаги.

– Кто там? – голос принадлежал женщине, явно не молодой и был каким-то усталым и бесцветным.

Вал чувствовал, что его пристально рассматривают в подслеповатый дверной глазок.

– Я, собственно, по поручению… У нас встреча класса… – Вал смешался и запнулся. – Маша Горцева не здесь живет?

Какое-то время за дверью было тихо, потом загремел, открываясь, замок.

– Входите, – на пороге стояла бледная женщина средних лет с тусклым, увядшим лицом, – что вам нужно?

– Понимаете, – Вал вошел в полутемную обшарпанную прихожую, – понимаете, у нас встреча выпускников – десять лет уже прошло. Мне в школе дали адрес, а я тут живу недалеко.

Вал без запинки выложил легенду, заготовленную утром. Женщина молчала и только как-то слишком уж пристально смотрела на него, потом печально вздохнула и не говоря ни слова вышла в комнату. Минуту спустя она вернулась и протянула Валу какой-то небольшой плоский предмет, завернутый в газету.