В раздумьях и разглядывании луны через щёлочку в досках я поглаживала тяжёлый мурчащий комок под боком, пока не уснула. Где-то вдалеке завыл волк. Может, и не волк…
Глава 5. День добрый
Несмотря на ломоту в мышцах, я заставила себя принять вертикальное положение и понять, что кто-то ходит мимо, чем-то стучит, хлопает дверью. Кот опять куда-то делся.
– Хорошо вчера потренировались, блин… – я зевнула так, словно хотела показать всему миру свои пломбы и внутренности. В щели, через которые вчера был виден свет сказочной луны, теперь неистово пробивались лучи солнца.
– А то! – Сват что-то тащил мимо меня в дом. Кажется, дрова. Судя по всему, наша команда давно проснулась. Прерванный душевный зевок вызывал раздражение.
– И не спится вам всем! Ненавижу рань, всё вокруг ненавижу. Стоп, мы опять будем печь топить?
Сват не только привычно, но даже как-то по-домашнему ухмыльнулся в усы.
– Тятенька-домовой дозволил нынче чаю испить да баньку истопить. Ну, мы с ребятами и рубим… Заодно тренировка. Хорош дрыхнуть, а то шашкой плашмя по одному месту!
– Ага… – продолжая зевать, я поплелась умываться. Девушки что-то собирали с земли, мужской состав команды работал топорами, одна я бездельница неприкаянная.
«Стиль пристукнутой совы у меня, а не волчий!»
Неприятное ощущение после вчерашней ночной встречи у ручья отступало под яркими лучами солнца, которое казалось каким-то живым, светлым, истинным и справедливым дневным богом этой земли.
А земля была прекрасна! Казалось, люди её не трогали совсем. Скорее всего, так и было, здесь не выкачивали из природы последнее, а наблюдали за ней, боялись обидеть и уважали.
Вокруг зеленело, голубело, стрекотало, чирикало, цвело и пахло. Я окунула лицо не только в чистейшую воду, но и в пряный аромат цветков, что любопытно уставили свои лилово-белые глазки в бесконечное небо. Ромашки так и влекли жужжащих насекомых пушистыми серединками. Лес смыкался вокруг, скрывая в себе чудесных существ и страшные тайны.
«Всё вроде как у нас. И в то же время другое – мощное, яркое, свободное…»
По пути от ручья к избе я окончательно проснулась, мой взгляд перелетал от одной красоты к другой, и незаметно для себя я начала изучать свежие резные узоры, ажурные наличники, симпатичный конёк просторного дома. В нос, примешиваясь к остальным, плыл запах древесины. Хотелось получше осмотреть нашу избёнку и дворик, но попала я, кажется, не туда. Вчера здесь не было этих богатых хором!
Я скрылась в лесу по причинам биологическим, а вот в кретинизме себя обвиняла географическом. Стала по большой дуге обходить незнакомый дом. Запинаясь о корни деревьев и не без удовольствия утопая во мхах, слышала своё дыхание и отказывалась представлять, что будет, если заблужусь и останусь здесь одна. Вокруг – никаких признаков даже самой примитивной цивилизации.
Пахло согретыми солнцем травами и хвоей мощных тёмных елей, высоко смыкающих свои лапы друг с другом. Солнечные лучи пробивались сквозь них и образовывали световые столбы, в которых блестели, кружась, всякие частицы и насекомые.
Обойдя полкруга и вновь выглянув из леса, я обнаружила, что перед богатыми апартаментами стоит какая-то пристройка и большой стол, а вокруг него суетятся люди.
В этой пасторальной картине почти вся наша шайка уселась за этот стол возле бани.
«Откуда баня? Где осевшая ссохшаяся развалина?»
На столе стоял самовар. Сват уютно пыхал трубочкой и, ведя неспешную беседу с Барсом и Аленом, поглядывал, как Шура пытается настроить свой музыкальный раритет.
– Ни черта не ладится. Это похоже не на гусли, а на издевательство! А если вот так…